Перекусившие неандертальцы оставались неподвижно сидеть на щебне, лицом к моржовой голове. Часа через полтора в таком положении оказались все взрослые, за исключением Килонга и Лхойкима. Несколько подростков бродили по пляжу и что-то выискивали между камней. Сгибаться им мешали раздувшиеся животы…
По-хорошему Семену надо было бы принять участие в коллективной медитации, чтобы понять, как люди воспринимают свое пребывание в новом мире: «Вдруг этот момент – исторический? Вдруг с него начнется формирование нового народа – народа Моржа?» Однако он не решился – слишком много неотложных дел.
Всеобщие посиделки пришлось прервать часа через два – начался прилив.
В том, что ждать милостей от природы не стоит, Семен не сомневался. Соответственно, он попытался максимально использовать относительно спокойные, погожие дни, дарованные им морскими духами – в первую очередь для разведки!
Судить обо всех достоинствах и недостатках ландшафта Семен, конечно, сразу не мог – что здесь будет зимой или во время шторма? Тем не менее он решил, что место стоянки менять пока не нужно: обзор хороший, доступ к морю и пресная вода имеются, укрытия от ветра – тоже. Правда, подниматься с берега к жилому уступу нужно метров тридцать – как на десятый этаж без лифта, но… что ж тут поделаешь?
Прибрежные обрывы оказались, в основном, не очень высокими, но они почти всюду были «плохими» – с них постоянно что-то сыпалось и валилось. Это, конечно, верный признак того, что сформировались они недавно и абразия (разрушение берега волнами) идет тут полным ходом. Площадок внизу, которые с гарантией не зальет во время шторма в сочетании с высоким приливом, поблизости обнаружить не удалось. Зато на берегах бухты кое-где наблюдались обширные залежи плавника – палок и бревен, выброшенных далеко от кромки обычного прибоя.
Наверху – на прилегающей к обрывам плоскотине – ничего интересного не оказалось. Судя по следам, этот район иногда посещают северные олени, бизоны и лошади. Сейчас же ни одного стада усмотреть вдали не удалось.
Отлив регулярно обнажал дно – кое-где на многие десятки и даже сотни метров. Это было, по сути, пастбище: ракушки, облепляющие камни иногда в несколько слоев, плавающая, ползающая, бегающая живность, которая упустила момент и обсохла или застряла в лужах. Все это активно истреблялось птицами, лисами, песцами и еще какими-то зверушками, определить которых Семен не смог. Пару раз видели даже бурых медведей, бродивших по обнаженной отмели. В придонной морской фауне Семен мало что понимал, но ему казалось, что в средних и высоких широтах ядовитые твари в ее состав не входят. Иными словами, съедобным является все или почти все. Собрав все свое мужество, Семен показал пример поедания незнакомых существ – в сыром виде, конечно. Подростки и женщины начинание подхватили – и очень активно.