Эра брезгливо поморщилась. За все в этой Вселенной приходится платить, это верно, в том числе и за секретность. За то, что Сейнал, не подозревая ни о каких кризисах и угрозах территориальной целостности Империи, вдохновенно творил в хорошо охраняемом помещении под пристальной и надежной охраной, в число которой входила и она сама, принцесса расплачивалась необходимостью по нескольку часов в день неподвижно сидеть в одной далеко не удобной позе, изображая памятник самой себе, и нюхать сногсшибательные ароматы красок. Последнее было самым неприятным, обостренное обоняние Эры реагировало на резкие, едкие запахи вполне определенным образом, ей постоянно казалось, что она задыхается. Приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не показать, как ей тяжело находиться в помещении, буквально пропитанном ароматами, способными у кого угодно навсегда отбить нюх. Ко всему прочему, полностью блокировать доставляющий столько проблем орган чувств не представлялось возможным, ведь для выявления потенциальной угрозы могло пригодиться все, что угодно, хотя принцесса и сильно сомневалась в том, что при такой атаке запахов на ее нос сможет воспользоваться им по назначению и учуять убийцу. Скорее дело закончится тем, что преступник просто потеряет сознание, сунувшись в мастерскую художника без фильтров. Впрочем, у людей, кажется, обоняние послабее?
Оставалось только по мере возможностей и способностей отвлекаться от неприятных ощущений и размышлений, например, разговором, тем более что Сейнал иногда даже отвечал, если не слишком увлекался прорисовкой какой-нибудь очередной очень важной детали ее облика, которая должна была, по его замыслу, подчеркнуть ее особую красоту или черту характера. По мнению Эры, возиться с такими акцентами следовало только в одном случае: составляя подробный портрет преступника, чтобы сыщики точно знали, на что обращать внимание при опознании, но, как говорится, с мастером не спорят. И если он желает потратить пару часов, пытаясь добиться того, чтобы на картине глаза были точно такого же цвета, как и у оригинала, то это его дело. Пока он сидит в мастерской, его легче охранять, да и пообщаться можно без помех. Принцесса, по-прежнему сохраняя предписанную неподвижность, довольно громко, чтобы привлечь внимание заработавшегося художника, поинтересовалась:
– Ты уже выучил правила церемонии помолвки? – Она бы не удивилась, если бы ее вопрос проигнорировали, как пять предыдущих, но Сейнал все-таки соизволил ответить:
– А зачем? Она точно такая же, как и у нас, даже построение фраз одно и то же.