– То, что от них осталось. Нанесены с грубой, свирепой силой.
В поисках других укусов я переместила лампу и обнаружила два следа на боковой поверхности правой ладони женщины, один на левой ступне и два на правой.
– Господи, – пробормотал Марино тоном, который я редко от него слышала.
Он, вытаращив глаза, уставился на ноги женщины.
– С кем мы имеем дело, док? – спросил он.
Все следы укусов были обезображены, я могла разглядеть только ссадины от зубов и не более. Выемки, необходимые для снятия слепка, оказались уничтожены. Нам ничто не могло помочь. Осталось слишком мало следов для идентификации.
Я взяла мазки на слюну и стала поочередно фотографировать следы, пытаясь представить, что чувствовал убийца, кусая ладонь и ступни женщины. Может быть, он все-таки знал ее? Возможно, ее руки и ноги являлись для него каким-то символом, напоминанием того, кем она была?
– Значит, он кое-что понимает в уликах, – сказал Марино.
– Похоже, он знает, что человека можно идентифицировать по отпечаткам зубов, – ответила я, обмывая тело водой из шланга.
– Бр-р, – поежился Марино. – Мне становится холодно каждый раз, когда вижу, как ты это делаешь.
– Она этого не чувствует.
– Очень хочется верить, что она не чувствовала ничего и вчера вечером.
– По всей видимости, к тому времени как он начал издеваться, она была мертва или при смерти.
Вскрытие обнаружило еще одну деталь, усиливавшую ужас произошедшего. Пуля, которая вошла в шею Ким Люонг и порвала сонную артерию, повредила также позвоночник между пятым и шестым шейными позвонками, мгновенно парализовав ее. Женщина была в состоянии дышать и говорить, но не могла двигаться, когда убийца волок ее по проходу и кровь лилась на полки с продуктами. Руки были беспомощно раскинуты, поэтому она не могла зажать рану на горле. Я представила ужас в ее глазах. Услышала тихие стоны умирающей женщины, подозревающей, что случится с ней дальше.
– Проклятый ублюдок! – произнесла я.
– Жаль, что теперь таких сволочей казнят при помощи инъекций, – зло сказал Марино. – Их нужно поджаривать. Они должны задыхаться в душегубках, пока не выскочат их хреновы глаза. Вместо этого мы провожаем их в спокойный вечный сон.
Я быстро сделала обычный Y-образный надрез от ключиц до грудины и дальше, к лобковой кости.
– Думаешь, любой человек сможет со спокойным сердцем всадить иглу со смертельным уколом ему в руку, док? Сможет пустить газ или, пристегнув преступника к электрическому креслу, включить рубильник?
Я не ответила.
– Я часто об этом думаю, – продолжал Марино.
– Я бы тебе этого не советовала, – заметила я.