В Невере ему пришлось поплутать, пока он нашел дорогу в комиссариат. Он бросил машину в центре города, зашел в кафе, пропустил стаканчик, пописал перед тем, как отправляться в полицию, надел галстук, который завязал перед зеркалом барной стойки. Кельвелер гордился тем, что за двадцать пять лет сыскной службы завел в каждом городе знакомого полицейского, как моряк, которого в каждом порту ждет подружка. Теперь после его преждевременной отставки все, конечно, изменилось. Он уже не мог знать о перестановке кадров, повышениях, увольнениях и ни в чем не мог быть уверен. Но пока система работала. Он достал из кармана картонку, на которую накануне выписал имена полицейских Невера. С комиссаром он знаком не был. Но когда-то работал по одному сложному делу о хранении краденого с инспектором Жаком Пуше, который стал теперь капитаном. Луи перевернул картонку. В то время он был немногословен в комментариях. Там стояло только: «Жак Пуше, инспектор, Невер: прямой, мягкий, хорош в деле. – Со мной на дружеской ноге, побаивается, палки в колеса не вставлял. – Должен мне пиво за пари про цвет оперения ньеврских куриц». Проигранное пари могло пригодиться. Это поможет вспомнить, перейти на дружеский лад. Это очень полезно. Луи убрал картонку, вспоминая, что он тогда придумал про ньеврских куриц, если ничего о них не знал. Он перешел дорогу, направляясь к комиссариату.
Пуше оказался на месте. Луи назвал свое имя, написал дружескую записку, вручил ее секретарше, и через три минуты Пуше его принял.
– Здорово, Немец, сколько лет, – сказал он, приглашая Луи в кабинет. – Каким ветром тебя к нам занесло? Опять приехал досаждать? – добавил он не слишком радушно.
– Не беспокойся, – ответил Луи, радуясь, что о его репутации не забыли. – Я больше не служу в министерстве. Сейчас занимаюсь одним старым делом, ничего политического.
– Что ж, тем лучше, – кивнул Пуше, протягивая ему сигарету. – Надеюсь, ты не крутишь?
– Отнюдь. Меня интересует групповое изнасилование девятилетней давности, которое случилось в Институте Мерлена…
– Только это? – перебил Пуше.
– Пока и этого хватит.
– Я хорошо помню это дело. Посиди, я сейчас вернусь.
В ожидании Пуше Луи закурил. Успокоившись, что Кельвелер не собирается ворошить ничего опасного, Пуше спокойно покажет ему документы.
– Тебя интересует история целиком? – спросил Пуше, возвращаясь с коробкой под мышкой.
– Мы можем поговорить в кафе? – спросил Луи. – Ты мне пиво должен. Мы спорили насчет оперения ньеврских куриц, и ты проиграл.
Пуше недоуменно взглянул на Луи, а потом расхохотался.