Я подумала, уж не собирается ли он зачитать прейскурант: столько-то за ром, столько-то за свечи; за кровавое жертвоприношение, конечно, особая плата. Я почувствовала слабость в ногах и, чтобы не упасть в обморок, бросилась бежать.
На обратном пути я чувствовала себя совершенно разбитой, словно после грандиозной битвы. Странно: я едва коснулась губами калебасы, и все же маслянистый запах рома продолжал меня преследовать и вызывал такую тошноту, что мне пришлось прислониться к окну такси. На ум то и дело приходили впечатления этого безумного дня: речитатив Дона Педро и повторяющиеся ответы хора, запах благовоний, мерцание свечей, перекошенное лицо юноши, когда он кричал на Дона Педро, сидя на полу. Они были словно навязчивые сновидения, которые не исчезают даже после пробуждения. Чтобы избавиться от них, я призвала на помощь рассудок и логику.
Во-первых, если шайка учеников Дона Педро считает, будто Тонио захватил тело Джоула, это отнюдь не означает, что так оно и есть на самом деле. Дон Педро зарабатывал на жизнь, вызывая у людей иллюзии и затем предлагая жертвам свои услуги. Во-вторых, возможно, Тонио еще жив, и весь спектакль затеян, чтобы сбить с толку полицию.
Но когда мы ехали по Пятой авеню, второе объяснение показалось мне сомнительным. Едва ли они могли думать, что я пойду в полицию и расскажу о смерти Тонио Кроме того, поведение миссис Перес казалось мне вполне естественным, и я сомневалась, чтобы она умела лгать достаточно долго и обдуманно.
Просто ей внушили нелепую историю. На самом деле Джоул был болен, а не одержим духом. Он принимал наркотики, которые, как известно, могут вызывать рецидивы, и теперь лечится. Когда я встретилась с Эрикой в галерее Парк-Бернет, она сказала, что довольна успехами Джоула. И я, разумеется, ей поверила.
Однако вера никогда не оставалась моим спутником надолго. Не знаю, к чему бы я пришла, если бы новый приступ тошноты не прервал мои размышления.
Потом я только сидела и тупо смотрела в окно такси.
Мы уже проехали мимо детей, прежде чем я их заметила. Они стояли у перекрестка вместе с Бароном. Не знаю почему, но их вид встревожил меня. Быть может, потому, что мне хорошо известно, какие они лентяи. Особенно Кэрри. Она не желает стоять просто так и всегда норовит к чему-нибудь прислониться. Но теперь они оба стояли прямо и неестественно близко друг к другу.
Взглянув в заднее стекло, я поняла, что они заметили меня и делают мне знаки. Поэтому я попросила водителя остановиться, не доезжая до дома. Они подбежали ко мне, когда я уже расплатилась.