О завещании Луи де Орнольяка и сиянии святого Грааля
О том, что Луи де Орнольяк действительно погиб, Пейре узнал в том же 1199 году, гостя в замке Лавор у прекрасной Геральды. Он припомнил лицо воина, рассказавшего ему о Граале, который мессен Луи оставил на хранение своему приятелю Аймерику из замка Шалю. Возможно, это и была та самая драгоценность, на которую претендовал ржавый король. Хотя Пейре был не уверен – существует ли Грааль в действительности или охочий до историй де Орнольяк по пьяни рассказывал сказки, которые потом передавались Ричарду за правдивые сведения.
На обратном пути из Лавора он был окружен неизвестными ему рыцарями. После непродолжительного боя трубадур был повержен на землю и связан, равно как и его люди, которые почти что не принимали участия в бое и вели себя так, словно были опоены сонным зельем.
Пейре с мешком на голове был посажен в седло своего коня и доставлен в неизвестное ему место. Когда спустя несколько часов ему наконец помогли спешиться, Видаль почувствовал, что находится в большом зале, где шаги и голоса разносились звонкоголосым эхом.
– Ты трубадур Пейре Видаль? – спросили его.
– Да, черт возьми, это я! – выкрикнул Пейре, задыхаясь в душной мешковине.
– Что ты хочешь, рыцарь? – вновь спросил его металлический голос.
– Нет, что тебе нужно и кто ты такой? – заорал в ответ Пейре.
– Что ты хочешь, рыцарь? – повторил тот же голос.
– Хочу, чтобы с меня сняли мешок и веревки! – закричал ему в ответ раздосадованный Видаль. «Хочу дать тебе в морду, чтобы зубы посыпались!» – подумал он, но его слова сделались слышными.
Трубадур на секунду испугался произведенным эффектом, вокруг же него послышались довольные смешки.
– Света и действия! – прокомментировал голос, показавшийся Пейре смутно знакомым. – Истинный сын де Орнольяка,
Кто-то принялся развязывать веревки и стягивать с трубадура мешок.
Вспыхнул свет. Пейре протер лицо, он находился в пещере, в центре которой прямо перед ним возвышался здоровенный сталактит, служивший, должно быть, алтарем. Вокруг же Пейре стояли безбородые и длинноволосые фигуры, облаченные в длинные черные одежды и тиары катары.
– Господа катары, в жизни я не обижал ни одного из вас, и не понимаю, отчего бы вам пришло в голову мстить мне, – начал было Пейре и только тут увидел человека, голос которого показался ему знакомым. Это был молчаливый и странный оруженосец де Орнольяка Вильгельм. – Знал бы твой хозяин, мерзавец, что ты похищаешь честных рыцарей, прибил бы за милую душу! – Пейре попытался дотянуться до бывшего оруженосца, но его остановили;