Побежденный, Джаг, скрепя сердце, повиновался.
На красных задницах, намалеванных по обе стороны от входных дверей, предлагалось "меню" заведения с указанием услуг и цен на них.
– Ну же, шевели ногами! – по-отечески нежно велел Патч, подталкивая Джага в грязный, провонявший кислятиной холл.
Внутри их ждало такое же жалкое зрелище, что и снаружи. Тот же неизвестный халтурщик приложил свою бесталанную руку и здесь, усеяв стены безобразными росписями, на которых диспропорция решительно брала верх над реализмом. Все нарисованные им девицы поражали воображение слоновыми крупами и грудями-монгольфьерами. Чтобы клиенты валом валили сюда, близость пустыни действительно должна была серьезно сказываться. При виде всех этих карикатурных телок, пузырящихся округлостями, Джаг побледнел и почувствовал головокружение.
Смуглый щуплый человек, стоявший за стойкой бара, прилежно протирал стакан полотенцем не первой свежести. Чуть в стороне, устроившись за круглым столиком, две полураздетые девицы раскладывали пасьянс.
Они поднялись одновременно, скорее по привычке, чем из любви к своей профессии. Обе выглядели усталыми и равнодушными, собственно, так оно и было на самом деле. Вблизи их серые лица, несмотря на толстый слой яркого грима, выражали лишь глубокую усталость и разочарование таким существованием, их бесформенные тела без лишних слов свидетельствовали о бурно проведенной молодости.
– Привет, красавчики! Пришли поразвлечься, спустить пары? – квакнула одна из них, в то время как ее товарка выписывала круги вокруг Джага, прикидываясь невинным ягненком.
– Пошли вон, стервы! – рявкнул Патч. – И пусть к нам придет ваша хозяйка! Я хочу, чтобы для малыша предложили самый лучший товар, который имеется в этом доме! У него сегодня премьера и мне бы не хотелось, чтоб он набил оскомину, еще не распробовав толком угощения!
Как по мановению волшебной палочки, перед ними, вертя тощим задом, тут же появилась карикатура на женщину, нечто шелестящее, расфуфыренное и утыканное перьями, словно дичь, поданная к праздничному столу. Лицо хозяйки покрывал такой яркий, крикливый макияж, что на нее можно было смотреть только прищурившись.
– Ой, какой хорошенький! – закудахтала она, разглядывая Джага. – Мы найдем для него кое-что подходящее. У меня есть идея. Можете мне поверить!
Они пошли следом за ней через грязный коридор, из которого можно было сразу же попасть в комнаты без дверей. Входы в них прикрывали засаленные, усеянные подозрительными пятнами портьеры, из-за которых доносилось громкое прерывистое дыхание, мягкий грудной смех, стоны и прочие специфические звуки.