– Ну вот и пришел наш час, ребята, – воскликнул принц, и смуглое лицо его было таким напряженным и горящим от возбуждения, что Киту оно чем-то напомнило обнаженный клинок. – Не забывайте, чему я вас учил. Вы идете шагом, рысью и галопом только по команде, с обнаженными саблями. Атакуйте их яростно, как черти, с пронзительным боевым кличем. Прорвите их ряды своей мощью! Забудьте о пистолетах, иначе пока вы будете прицеливаться, вражеская шпага уже пронзит вам кишки. Вот если мы подберемся к ним совсем вплотную, то тогда можно будет ими воспользоваться: воткните врагу свой пистолет прямо под ребра, прежде чем выстрелить – так-то уж вы точно не промахнетесь!
Солдаты при этом дружно расхохотались, и принц вдруг тоже ухмыльнулся.
– Они не устоят против нашего натиска, ребята. Мы уже стали знаменитыми: королевская лейб-гвардия попросила разрешения атаковать вместе с нами – вот какая у нас слава!
Лейб-гвардия была легендарным войском – отряд дворян, кони и вооружение которых были настолько красивы, что, как говорили, если бы их пришлось продать, то на вырученную сумму от каждого комплекта можно было бы оснастить целый отряд. Командовал лейб-гвардией кузен короля, лорд Бернард Стюарт.
– Так что держите наготове свои сабли, ребята, и ждите команды. Победа сегодня будет за нами!
Воодушевляющий гром приветствий сопровождал его к следующему отряду. Взволнованных лошадей с трудом удавалось удерживать на месте, а их седоки подгоняли поудобнее доспехи и вооружение, поглубже надвигали шляпы или каски, проверяли подпруги и стремена. Руперт, объехав полк, вернулся на свое место, а потом почти одновременно с обеих сторон начала обстрел неприятеля артиллерия, и трубы сыграли сигнал «шагом». Ряды кавалерии яростно ринулись вперед, но вскоре им снова пришлось сдержать свой пыл. Склон, идущий от края откоса, был настолько крутым, что поначалу они просто не могли передвигаться быстро. Но едва достигнув более плоской местности, трубачи сыграли «рысью», и вскоре Кит увидел вспышку на острие взметнувшейся вверх сабли Руперта. Сигнал к атаке! И до того, как труба повторила эту команду, волнение передалось от людей к лошадям. Отряд Гамиля находился на передней линии – самых быстрых лошадей всегда ставят вперед, – и когда Руперт пришпорил своего белого коня, пуская его в легкий галоп, Оберон едва не выпрыгнул из-под Кита. А потом всадники уже неслись во весь опор. Кит наклонился вперед, его сабля была готова к бою, глаза неотрывно следили за фигурой Руперта, скакавшего немного впереди Гамиля, а тот, его командир, стремительно несся на Светлячке чуть левее Кита. Со всех сторон гремел волнующий сердце гром от десяти тысяч копыт и леденящий душу жуткий боевой клич. Кит чувствовал запахи конского пота, пота всадников и истолченной травы, вокруг мерцали самые разные краски, мелькали гнедые и серые лошадиные шеи, расширившиеся глаза и откинутые назад уши, кушаки и доспехи, плащи и знамена, шляпы с перьями… От трех тысяч обнаженных сабель вспыхивал свет, подобный раскаленному огню. Кто может устоять против них? Пронзительно крича от избытка чувств, Кит вонзил шпоры в бока Оберона, и жеребец, оскалив зубы, рванулся вперед, без усилий перепрыгивая мелкую поросль дрока, его большие быстрые копыта, казалось, почти не касались неровной земли. Противник теперь был заметно ближе, он и сам сокращал расстояние между ними. Из рядов врага уже вылетела искорка мушкетного огня, а звук от выстрела донесся чуть позже, он был похож на потрескивание сухих веток в костре. Кит услышал тонкий свист, словно какое-то насекомое пронеслось мимо его уха, и инстинктивно отдернул голову в сторону. И в тот же самый миг уголком глаза он заметил, как чей-то шафрановый плащ, метнувшись вбок, выпал из седла. Это был Джеми, сын одного из арендаторов. Его лошадь, освобожденная от своей ноши, прыгнула вперед, поводья и стремена колыхались, а потом она свернула поперек наступавших рядов, но вскоре снова подстроилась к атаке.