Я хихикнул, глядя, как эти громилы прыгают и уворачиваются от донимающих их пикси. Прямо танцевальный номер в музыкальной пьесе об армейском полевом госпитале!
Появился Дин. У старикана хватило здравого смысла остаться в стороне.
Я заметил также Пенни Мрак – на той стороне улицы, слева и немного позади Дина. Большие парни не могли видеть ее – разве если бы тот, который стоял перед моей дверью, повернулся и начал искать ее взглядом. Ей очень хорошо удавалась роль одного из зевак.
Пикси уже достаточно искололи бандитов своими отравленными клинками – те понемногу начинали замедлять свои движения. Они попросту не могли переварить тот факт, что кто-то способен удержать их от осуществления того, что они задумали. Йимбер, должно быть, странный город…
Заверещали свистки. Стража начала подтягиваться поближе. Выжидать дальше они не могли – мои соседи уже начинали проявлять беспокойство. Стража не может допускать такого ухудшения ситуации, чтобы свидетели начали причинять ущерб городскому имуществу. В данном же случае упомянутым имуществом была сама улица. Когда танферская толпа приходит в неистовство, она начинает выворачивать из мостовой булыжники в качестве боеприпасов. Большая заварушка может истребить уличное мощение в целом районе.
В итоге плохо державшиеся на ногах громилы не доставили Релвеевым ребятам больших проблем. Выложенные рядышком, словно бревна, готовые к сплаву на лесопилку, йимберцы оказались не столь многочисленны, как это представлялось. Их было всего четверо.
Должно быть, некоторым все же удалось слинять.
Следующим, кто принялся колошматить в мою дверь, оказался мой старый знакомый. Я не был удивлен. Стоит только в моей жизни случиться чему-нибудь интересному, как тут же появляется полковник Вестман Блок, сочась официальными замечаниями. Я открыл дверь.
– Ты похож на птицу, питающуюся падалью, ты знаешь это?
Дверь распахнулась не до конца. Я мрачно осмотрел ее искореженную поверхность.
Блок удивил меня.
– Давай, Гаррет, выкладывай все начистоту.
– Ну какого черта еще тебе нужно? – простонал я. – И почему только Релвей позволяет своим недоумкам-переросткам приходить и доставать меня?
– У тебя хорошо подвешен язык, Гаррет, – заверил меня добрый полковник. – Но на этот раз тебе не удастся забить мне голову своим дерьмом.
– Но почему же? Оно очень качественное, другого у меня не бывает. Если тебя интересуют испражнения высшего сорта…
– Заканчивай с болтовней. До сих пор ты был по большей части искренен со мной – то есть я пока что не поймал тебя на откровенной лжи. Когда-нибудь я это сделаю. А до тех пор я просто остаюсь в уверенности, что ты страдаешь врожденной неспособностью говорить всю правду, как она есть.