С тех пор хотя бы раз в месяц Марк бывал в этом кафе. Он пил кофе, заказывал форель по-норвежски, или курицу в арахисовом соусе, или вкуснейший салат с маринованными шампиньонами, проверял почту в ноутбуке, просматривал истории болезни или просто, откинувшись на диване, наблюдал, как дрожат крошечные огоньки свечей. Как только он сюда входил, срабатывал какой-то рефлекс покоя…
Почему-то здесь всегда было немноголюдно. Даже в пятницу вечером. А посетители – только тихие и симпатичные, не посягавшие на Марково одиночество. Интересно, о чем думает администрация? Как это кафе выживает? Иногда Марку даже приходило в голову, что кафе появляется аккурат перед его визитом и исчезает, как только он отъезжает за угол.
Вот и сегодня – никого, кроме трех девиц в другом конце зала. Классический расклад – рыжая, брюнетка и блондинка. Все три – крашеные. Стол накрыт по-студенчески: пиво, чипсы, сигареты. Сначала девушки активно подавали невербальные сигналы одинокому респектабельному мужчине, но, не встретив ответа, перестали обращать на него внимание.
К одиночеству привыкаешь, подумал Марк. У многих людей готовность к контакту сродни физической форме: ее надо поддерживать. В молодости Марк слыл весьма компанейским парнем. Он гордился тем, что у него много друзей. Но как-то незаметно друзей вытеснили пациенты, и в день рождения телефон уже не разрывается, как прежде… Это, однако, не создает дискомфорта. Не ранит. Мне фиолетово – так сказала бы подружка Егора Гобзы. Фиолетово – какое ужасное словечко!
Марку тут же вспомнилась страница, которую Ася без всяких комментариев скинула ему накануне. Что-то опять не сходится… Дело даже не в том, что представлять своего возлюбленного в объятиях другой женщины, да еще с подробностями, – это извращение. Просто… изложено-то и в самом деле по-мужски. Женщины иначе представляют себе любовь.
И еще – описания одежды. У женщин есть миллион наименований для вещей, которые надевают на верхнюю часть туловища. И еще миллион слов для описания цвета, фасона, материала и прочее. Среднестатистический мужчина в этом отношении дальтоник. Конечно, он без труда отличит пиджак от свитера, а рубашку от футболки. Но это, пожалуй, все. Мужчина никогда не скажет: «На ней был гипюровый топик кораллового цвета от Кардена». Он скажет: «На ней была красная майка в дырочку». В Асиных снах Егор говорил именно так.
Марк поймал себя на том, что он по-прежнему ищет опровержение или подтверждение Асиных фантазий. Так уже было – когда он всерьез подумывал разузнать о семействе Маттсон из города Грюнкулле. Как будто есть сомнения… Пожалуй, пора этому положить конец.