На широких лавках, расставленных вдоль задней стены, скучившись сидели люди. В
кабаке было полутемно, сквозь узкое окно, затянутое продымленной холстиной, чуть сочился
дневной свет. Не то каганец, не то лампада горела возле стойки перед темным ликом иконы.
За длинным тяжелым столом сидели только двое питухов. Дела в кабаках шли плохо, все
было пришлыми пропито до одежи.
Высокий седой целовальник с заросшим, как у волка, лицом брякал у стойки медяками,
противно, настуженно кашлял. Сырость и копоть покрывали бревна стен, порожние бочки.
Днем, в заведении всегда было холодно, даже в чистой горнице сзади прилавка. Туда
допускались только «почетные» купцы и чиновники. «Полу почетные» солдаты, матросы
гуляли вместе со всеми.
Сегодня в кабаке было чище обычного, целовальник с утра ждал корабельных гостей.
Питейное заведение находилось к рейду ближе других, и матросы сразу попадали сюда.
Однако прошла половина дня, а на берегу по-прежнему пусто, отблескивала жидкая грязь
отлива, неподвижно темнела маленькая шлюпка, на которой приехал Баранов. Правителя
тоже не было видно нигде.
Целовальник посылал уже здоровенного, в одних портах и зипуне, босого мужика по
остальным кабакам, но и туда никто не заглядывал, хотя пришлые собрались почти все. Еще
никаких переговоров никто не начинал, но в Охотске знали, что корабль пришел из Америки
и будет набирать людей.
Сказывают, сам Баранов прибыл,восторженно говорил один из сидевших за столом,
вылизывая края пузатого мутного! стакана.Огромадный, семи аршин росту, в плечах сажень.
Собеседник медленно сосал водку, поглядывал на дверь. Скуластый и щуплый, в синем
добром кафтане, он был похож на бывалого негоцианта. Он знал Баранова давно, ходил с
ним караваном в Кяхту, но разубеждать случайного гостя не собирался. Были на то свои
причины. Изредка трогал разорванную, криво сросшуюся мочку левого уха, кивал
собутыльнику, поощрял того. к разговору, но сам не слушал. Все внимание было сосредоточено
на двери. Он терпеливо и упорно ждал.
Баранов пришел неожиданно, и не один. Вместе с ним явился выпущенный из ямы
хромой приказчик компании старый товарищ правителя еще по Чукотке, боцман с
«Амура» и несколько десятков людей, собранных по кабакам. Люди валили скопом, галдели
и толкались, торопясь пробраться скорей к столам. Многие были без шапок, босые, на
других остались только зипуны да лапти. Долгий путь и долгие месяцы ожиданий фортуны
слопали все. Лишь на некоторых виднелась еще справная одежина да у двоих-троих старинные
мундиры давно похороненных департаментов.