– Как быть с моей матерью и братом? Ты посвятишь их в тайну?
Каззак задумчиво прищурился:
– Не знаю. Во всяком случае не сейчас. Надо подумать, посмотреть, можно ли им доверять. Понимаешь, сейчас мы раскроем им все карты, а потом вдруг выяснится, что этого делать не стоило. Мы же просто подставим их под удар. Я не сказал ничего даже собственным сыновьям. Им лучше не знать. – Он посмотрел Найлу в глаза. – Надеюсь, тебе не надо объяснять, что все должно остаться между нами. Господа пауки не щадят тех, кто обманул их доверие.
– Понимаю, – кивнул Найл.
– Прекрасно, – Каззак, подавшись вперед, похлопал юношу по плечу. – Чувствую, у нас все получится. – Он хлопнул в ладоши. – Ну что, еще музыки, а?
Вошли девушки. Одна из них держала лютню. Не дожидаясь приказания, она начала выводить мелодию. Другие девушки подхватили ее проникновенными голосами. Пели удивительно слаженно, стройно. Видно было, что старались. Но Найл не мог расслабиться. Мысль о вверенной тайне наполняла волнующим трепетом. Он уже наперед знал, что Вайг откажется пособничать. У брата слишком прямая натура, к паукам он не чувствует ничего, кроме неприязни. А мать – разве простит она смертоносцам гибель своего мужа?
Однако, если теперь отказаться от содействия управителя, то всем им конец…
Его плеча коснулся Каззак.
– Тебя, я вижу, совсем разморило. – И вправду, глаза слипались сами собой. – Может, пойдешь в опочивальню? – Найл благодарно кивнул. – Миррис, отведи-ка его в покой. Тот, что напротив опочивальни Мерлью… – Он многозначительно улыбнулся Найлу. – Отоспись вволю. Завтра день будет долгим. И вот, не забудь… – Он протянул парню металлическую трубку.
Миррис была одной из тех двух девушек, что водили его купаться. Когда поднимались по лестнице, она обернулась через плечо и посмотрела с веселой дерзостью.
– Управитель к тебе, похоже, благоволит.
– Неужели?
– Заруби себе на носу, я точно говорю. Она повела его коридором – звуки шагов глушились мягким ковром – и распахнула большую дверь. Найл прошел следом за ней в комнату – такую роскошную, что на миг усомнился, не перепутали ли дверь.
– Ты уверена, что это моя?
– Абсолютно.
Балдахин над кроватью был высотой по меньшей мере метра полтора, а кровать покрывала золотистая ткань. Ковер под ногами был мягким, словно молодая трава. Испуская цветочный аромат, млели в хрустальных вазочках огоньки курильниц. Девушка отогнула краешек покрывала.
– А вон твоя одежда на ночь. – Она указала на голубой халат, наброшенный на спинку невысокой кушетки. – Тебе помочь раздеться?
Найл подумал, что она шутит. Ничего подобного: глаза совершенно серьезные.