Клос услышал звук чьих-то шагов, посмотрел в ту сторону, откуда они раздавались, и увидел советника Гебхардта. Толстяк оглядывался по сторонам, как будто кого-то искал. А искать он мог только Ганну Бесель или его, Клоса. Было ли это только наблюдением? По-видимому, нет, так как правая рука советника засунута в карман пиджака, в котором наверняка лежал пистолет.
Клос ощутил знакомый ему внутренний холодок – сигнал опасности. Развязка – он это чувствовал – близка. Видимо, настало время начать запланированную операцию. Ускорили ее начало, как понял теперь Клос, те два недвусмысленных вопроса, которые он задал Гебхардту в ресторане дома отдыха. Если бы Клос знал, чего опасается советник!
С наступлением темноты Клос должен будет встретиться с Матеем – вот, возможно, тот помог бы ему выяснить причину страха чиновника из министерства пропаганды…
Клос подождал, пока советник скроется в лощине, прорезанной руслом протоки. Потом отряхнул мундир от стебельков травы, смял сигарету, которую так и не закурил, и двинулся под гору. На какое-то время забыв, зачем он здесь, почему вдруг спускается по обрывистому склону, подумал о том незабываемом времени, когда он, будучи харцером, вместе с другими ребятами совершал походы в Высокие Татры. Физическая закалка, полученная в юности, помогала ему теперь преодолевать крутой склон, чувствовать себя сильным и подвижным. Но когда он закончил подъем и занял позицию, удобную для наблюдения за Ганной, то почувствовал усталость и одышку. Он уже не семнадцатилетний харцер Сташек с Кошчежины. Теперь он разведчик «J – 23», мужчина, который, возможно, вынужден будет убить молодую красивую женщину, не чувствуя при этом никакой жалости, подчинив все только одной цели – помешать агенту немецкой разведки выполнить задание абвера и одновременно отвлечь от себя подозрение.
Вдали показалась Ганна. Она шла не торопясь, чувствовалось, что устала, хотя тропинка вдоль протоки была не такой уж крутой на подъеме.
«Видимо, Ганна Бесель не имела харцеровской закалки. Да и где она могла ее получить? В Аргентине? Аргентинская немка, завербованная абвером! Откуда она знает польский?» – размышлял Клос.
Ганна остановилась напротив его укрытия. Может быть, она заметила его? Или здесь она условилась встретиться с Конрадом? Это не совсем устраивало Клоса. Гебхардт тоже был где-то поблизости…
Ганна села на пенек, сняла босоножки, высыпала из них песок. Потом достала из небольшой сумочки пудреницу, попудрилась. Эти невинные, чисто женские действия заставили Клоса почти забыть о том, что девушка – доверенная полковника Лангнера, майор абвера, преданная нацистка и его смертельный враг. Он чувствовал, что и Ганна, даже в минуты близости, неустанно контролировала себя так, будто видела в нем своего врага.