Я услышал, как сердце заколотилось в моей груди, как зазвенело в ушах, и почувствовал, как закипела кровь в жилах. Голова кружилась, я задыхался от ненависти к нему – Золотому богу, самоуверенному богу-убийце. Ненавидел его каждой клеточкой своего существа.
«Он утверждает, что сотворил меня, – сказал я себе, – пусть так. Но погублю его я».
– Я не хотел убивать ее, Орион, – сказал он, и голос его звучал, пожалуй, искренне. – Но не мог ничего изменить. Она знала, чем рискует, и ради тебя пошла на все.
– И погибла. – Убийственная ярость пылала в моей душе. Но когда я попытался шагнуть в его сторону, то понял, что не могу даже шевельнуться. Я застыл на месте, неподвижный, неспособный даже стиснуть в кулаки бессильно повисшие руки.
– Орион, – сказал ненавистный бог, – ты не можешь винить меня в том, что она сделала сама.
«Как он лжет!»
– Ты обязан служить мне, хочешь ты этого или нет, – настаивал он. – Тебе не избежать своей участи. – И добавил негромким голосом, почти обращаясь к самому себе: – Нам обоим не уйти от собственной судьбы.
– Я могу перестать служить тебе, – сказал я упрямо.
Он приподнял одну золотистую бровь и посмотрел на меня. Высокомерие и насмешка вновь зазвучали в его голосе:
– Пока ты жив, мое гневное создание, ты будешь играть ту роль, которую я отвел тебе в своих планах. Ты не сможешь отказаться, потому что не знаешь, какими поступками послужишь мне, а какими нет. Ты слепо бредешь вперед в своем линейном времени, проживая один день за другим, я же воспринимаю пространство и время в объеме всего континуума.
– Слова. – Я плюнул. – Ты велеречив, как старый Нестор.
Глаза его сузились.
– Но я говорю правду, Орион. Ты воспринимаешь время в виде прошлого, настоящего и будущего. А я создаю время и манипулирую им, чтобы сохранить континуум. И пока ты жив, ты будешь мне помогать в этом великом деле.
«Пока я жив», – отметил я.
– Это угроза?
Он улыбнулся снова:
– Я не угрожаю, Орион, мне это просто ни к чему. Я создал тебя и могу уничтожить. Ты даже не помнишь, сколько раз погибал, не так ли? И все же раз за разом я оживлял тебя, чтобы снова и снова ты мог служить мне. Такова твоя судьба, Орион: быть Охотником.
– Я хочу быть свободным! – закричал я. – Не хочу оставаться марионеткой!
– Я понапрасну трачу время, пытаясь объясниться с тобой. Свободных людей нет, Орион. Ни одно создание не может быть свободным. По крайней мере, пока мы живы.
Он скрестил руки на груди и внезапно исчез, словно пламя свечи, задутой порывом ветра. Неожиданно я очутился один, на окутанной тьмой и туманом равнине, перед стенами Трои.