— Утку я повесил. Чего еще, женщина?
— Помой эти овощи. А вы все сидите и ждите, когда я приготовлю кроликов. Мальчик принесет вам выпить. — Она взглянула вдоль своего длинного носа на Арью и Пирожка. — Детям я эль не даю, но сидр у нас вышел, молока нет, а по реке мертвецы плавают, и от воды разит войной. Бульон с дохлыми мухами вы ведь не стали бы пить?
— Арри выпила бы, — сказал Пирожок. — То есть Голубенок.
— Лим тоже, — ехидно вставил Энги.
— За Лима ты не волнуйся. Нынче все будут пить эль. — И Шарна удалилась на кухню.
Энги и Том сели за стол около очага. Лим повесил свой желтый плащ на колышек. Пирожок плюхнулся на скамью поближе к двери, и Арья примостилась рядом с ним.
Том снял с плеча арфу и запел, подбирая мелодию к словам:
— Харчевня стоит у речной быстрины... хозяйка ее пострашнее войны.
— Тихо ты, а то не видать нам крольчатины, — остановил его Лим. — Сам знаешь, какая она.
— Ты лодкой умеешь управлять? — спросила, придвинувшись к Пирожку, Арья. Но он не успел ответить, потому что в комнату вошел крепкий парень лет пятнадцати-шестнадцати, неся кружки с элем. Пирожок благоговейно принял свою в обе руки и попробовал. Такой широкой улыбки Арья у него ни разу еще не видела.
— Эль, — блаженно произнес он, — да еще и кролик...
— За его величество, — воскликнул Энги, подняв свою кружку. — Пусть боги хранят короля!
— Все, сколько ни есть, — подхватил Лим, выпил и вытер пену с бороды. Хозяйкин муж вбежал со двора, неся в переднике мытые овощи, и объявил:
— На конюшне чужие лошади. — Как будто без него никто не знал.
— Да, — подтвердил Том, отложив арфу в сторону, — и лучше тех, которых ты отдал.
Муж раздраженно высыпал овощи на стол.
— Не отдал, а продал за хорошую цену, да еще и лодку взял в придачу. Это вам, между прочим, полагалось забрать их назад.
Так я и знала — это разбойники, подумала Арья. Она нащупала под столом рукоять кинжала, убедившись, что он на месте. Если они попробуют нас ограбить, то пожалеют об этом.
— Они мимо нас не проезжали, — сказал Лим.
— Я их туда посылал — а вы, верно, перепились или дрыхли.
— Чтоб мы перепились? — Том хлебнул эля. — Да ни в жизнь.
— Тебе надо было самому их задержать, — сказал Лим Мужу.
— Вдвоем с мальчишкой? В третий раз вам говорю: старуха ушла в Ламбсвольд принимать у Ферн роды — а обрюхатил девушку не иначе как кто-то из вас. — Муж устремил укоряющий взгляд на Тома. — Бьюсь об заклад — это из-за твоих песенок бедняжка Ферн скинула с себя все одежки.
— Если звуки песни побуждают девушку сбросить с себя одежду и ощутить поцелуй солнца на своей коже, разве певец виноват? И потом, ей Энги больше приглянулся. Только и слышишь, бывало: можно потрогать твой лук? Ох, какой же он твердый да гладкий. А можно, я его немножко потяну?