Крысиный король и Сол сидели в переулке, отдыхая после обеда, над ними плыли жирные, скользкие на вид облака. Солу все казалось грязным. Его одежда, лицо и волосы лоснились от полуторадневной грязи, а теперь грязь проникла и внутрь. Когда он копался в ней в поисках еды, грязным было все, что попадало в поле зрения, однако в его новом, тусклом мире грязь была основой всего. Он не испытывал ужаса перед ней.
«Чистота – вредна, ибо противоестественна», – вычитал где-то Сол. Теперь это стало для него актуальным. Впервые в жизни он видел мир во всей его естественной и сверхъестественной загрязненности.
Он чуял свои собственные запахи – жижи водосточного желоба, гнилой пищи, застарелую едкость алкоголя, давно пропитавшего одежду, – но за всем этим появилось что-то еще. Примесь звериного пота, что-то от того запаха, который позавчера вошел в его камеру вместе с Крысиным королем. Хотя, может, это было только в его воображении. Может, и не было ничего, кроме слабого запаха дезодоранта, но Солу казалось, что он ощущает крысиный запах, исходящий от него самого.
Крысиный король, прислонившись к мешкам с мусором, смотрел в небо.
– Может случиться, – сказал он через некоторое время, – что нам с тобой придется обрываться. Просек?
Сол кивнул.
– Ты хотел мне что-то рассказать, – напомнил он.
– Да, – сказал Крысиный король. – Но пока не могу. Сперва я должен научить тебя быть крысой. Твои глаза еще даже не раскрылись, ты пока только слепой скользкий крысеныш. Поэтому… – Он приподнялся. – Давай немного поспим, не возражаешь? Захватим немного еды с собой под землю. – Он начал набивать карманы объедками фруктового торта.
Обернувшись, Король стал осматривать стену за мусорными мешками. Затем направился в угол, туда, где стена одной стороной выходила в узкий переулок, невозможным образом протиснулся между кирпичами и начал взбираться на стену. Он балансировал наверху, в двадцати футах от земли, изящно ступая между ржавыми витками колючей проволоки, будто шел по клумбе с цветами. Он присел и позвал Сола.
Сол подошел к стене. Он стиснул зубы и выдвинул вперед нижнюю челюсть. Он вдавил свое тело в угол изо всех сил, чувствуя, как его плоть сжимается в пространстве. Потянулся руками вверх. «Как крыса, – твердил он про себя, – двигаться, сжиматься и растягиваться, как крыса». Он цеплялся пальцами за уступы между кирпичами и подтягивался с неимоверными усилиями. Щеки раздувались от натуги, ноги соскальзывали, но, хотя движения его были далеки от совершенства, он все же продвигался вверх по стене. Сол зарычал, но тут же услышал предостерегающее шипение сверху. Снова вытянул вверх правую руку и острее, чем прежде, ощутил запах влажного крысиного пота от своих подмышек. Ноги соскользнули, он заболтал ими в воздухе и полетел вниз, но тут его подхватили и втащили в заросли крошащейся проволоки.