Невероятная точность имитации, лучше любого эха, заставила Маттео удивленно покачать головой.
— Как у тебя получается?
— Голоса? — переспросила она небрежно. — Мне говорили, что у меня природный дар. Я как-то путешествовала с артистической труппой, так меня объявляли "человеком-пересмешником". Было весело, какое-то время, — доверительно сообщила она, — Но от перьев на костюме я вечно чихала. Слышал о Старой Бесс?
Маттео не сразу сообразил, о чем она вдруг заговорила, но спустя миг он кивнул. Мало кто из прибрежных жителей не слышал о знаменитом пирате. Пухлая женщина средних лет с добродушными манерами стареющей молочницы, Старая Бесс, тем не менее, числилась среди самых кровавых и безжалостных капитанов Великого Моря.
— Мне довелось однажды переговорить с ней, — признал Маттео. — Два года назад она провалялась в горячке часть времени летних дождей в доме джордайни.
— Старая акула? — изумилась Тзигона. — Странно слышать, что джордайни вообще стали возиться с ней.
— Иногда преступники и чужеземцы оказываются в доме на лечении, чтобы студенты смогли пронаблюдать течение серьезной болезни или травмы, и изучить способы борьбы с ними, — объяснил он. — На самом деле никто не ожидал, что она выживет. Когда она очнулась, то настояла в качестве оплаты за уход поделиться с несколькими студентами знаниями о приливах и течениях. Но самыми интересными уроками были ее рассказы о сражениях, — сознался он, слегка улыбнувшись.
— Значит голос ты знаешь. — Тзигона прочистила горло и, улыбаясь, вытянула губы трубочкой, надула щеки и полуприкрыла глаза. Для пущего эффекта она шагнула под алый навес, и просачивавшийся сквозь него свет добавил рыжих отблесков ее волосам, раскрасив лицо в выжженный ветром розовый оттенок. Не меняя ни облика, ни черт лица, она сумела передать сущность веселой, розовощекой пиратки.
— И чо теперь, милок? — осведомилась она с жизнерадостным очарованием и акцентом северных Муншае. — Рыбным ножичком по глотке чикнуть, или присядешь на рабочий кончик пики?
Небрежный тон, которым она перечисляла все более и более кровавые методы убийства, больше подходил для служанки в таверне, объявляющей меню.
Маттео обнаружил, что улыбается, а гнев начинает утихать. Трудно было оставаться сердитым на Тзигону долго. Забавная девчонка, в конце концов, действительно хотела как лучше.
Кроме того, джордайн решил, что интерес представляют далеко не только ее бесконечные истории: в ней самой таилась какая-то загадка. От его внимания не укрылось, с какой легкостью Тзигона перешла на Общий, широко распространенный торговый язык, не пользовавшийся популярностью среди, в большинстве своем замкнутых и гордых халруанцев.