– Здравствуйте, мадам, – вежливо сказал он. – Меня зовут Мартин Хенсон, а это Эсфирь и… ах, извините, вы говорите по-английски?
– Да, – сухо ответила женщина.
– Мы договаривались о встрече с доктором Турном и его супру…
– Профессора Турна нет дома, – резко оборвала женщина.
Хенсон взглянул на Эсфирь, разыгрывая недоумение:
– Не понимаю… Мы же договорились, что они с миссис Турн примут нас здесь.
– Mevrouw Турн не принимает гостей.
– Но мы так долго ехали! Я не знаю, наверное, здесь какое-то недоразумение, ошибка… А нельзя ли поговорить с миссис Турн?
Домработница отчеканила каждый слог:
– Mevrouw Турн не принимает гостей!
– А нельзя ли как-то оповестить доктора Турна?
Женщина начала было отрицательно крутить головой, однако Хенсон продолжал настаивать:
– Я – Мартин Хенсон из Соединенных Штатов. Наша ассоциация вступила в переговоры с доктором Турном насчет аренды здания и участка, чтобы основать европейский филиал нашего Университета изящных искусств. Доктор Турн собирался ознакомить нас с территорией и строениями, а потом мы вернемся в аэропорт и…
– Мне об этом ничего не известно, – отрезала женщина.
– Да, но кто-то ведь должен знать, как связаться с доктором Турном? Скажем, если его супруга заболеет? Не дай бог, конечно…
– Она больна, – сказала женщина. – Очень больна и очень преклонного возраста.
– Вот-вот!
– Помочь ничем не могу.
Эсфирь поспешила шагнуть вперед, пока домработница не захлопнула дверь.
– А вы не позволите нам просто немного осмотреть дом? Если здание не подходит для нашего филиала, то доктору Турну не придется понапрасну тратить время, а мы к тому же очень торопимся вернуться обратно в Соединенные Штаты. Вы разрешите?
– Я уверен, что доктор Турн был бы весьма признателен, – вставил Хенсон. – И мы бы тоже были весьма признательны. Весьма и весьма…
Женщина молча их разглядывала.
– Когда здоровье mevrouw Турн было покрепче, она иногда позволяла туристам смотреть сад и оранжерею. За плату… Кажется, – тут домработница пожевала губами, явно что-то прикидывая, – пять евро?
В руке Хенсона тут же появилась двадцатка.
– Этого достаточно?
Женщина через плечо бросила взгляд в коридор и схватила деньги.
– Ладно, осматривайте. Только не беспокойте mevrouw Турн.
Они вошли в просторный холл, приглушенно освещаемый канделябрами с лампочками, имитирующими свечи, и огляделись. Темные деревянные панели на стенах и мебель, которая, наверное, считалась старомодной еще во времена постройки здания. Сырой, тяжелый воздух лишний раз подчеркивал разницу с приподнятой, жизнерадостной атмосферой типичного голландского жилья.