В разговоре опять наступила пауза. Но теперь в ней чувствовалось напряжение. Капитан-лейтенант сосредоточенно разглядывал стоявший перед ним стакан, словно пытался определить, насколько тот отклонился от положенного ему места в центре салфетки. Наконец, глубоко вздохнув, офицер заговорил, но с таким выражением лица, будто признавался доктору в обнаружении у себя постыдной болезни:
– Во-вторых, имеются обоснованные подозрения, что взрыв напрямую связан с существованием монархического заговора, в который вовлечены офицеры флота.
– Вы хотите сказать, что офицеры погибшего линкора причастны к гибели собственного корабля? – перебил Жохова Петр, от изумления забыв о субординации.
– Как раз не хочу, – сердито ответил моряк, – но вынужден… Давно ходили слухи, что в связи с приездом генерала Корнилова монархисты хотели устроить какую-то акцию. Но сведения были слишком расплывчатые, конкретных участников выявить не удалось. К тому же, контрразведка не Комитет общественной безопасности – мы не имеем права заниматься политическим сыском, если нет прямых доказательств деятельности иностранных шпионов. Хотя опыт войны показал, что немцы охотно прибегали к услугам польских, финских, украинских националистов, а также прочих радикально настроенных политических оппозиционеров. В общем, как ни бредово звучит эта версия, ее необходимо проверить самым тщательным образом.
Он снова бросил взгляд на стакан, нахмурился, чуть-чуть передвинул массивный подстаканник. Когда Жохов поднял глаза на Петра, лицо начальника контрразведки обрело невиданное прежде выражение решительности. Такому выражению более соответствовал бы не тихий кабинет, а мостик боевого корабля в минуту атаки.
Шувалов понял: капитан-лейтенант Жохов вступил в сражение. Теперь он не отступит, пока не расквитается с теми, кто предательски уничтожил «Демократию», кто в мирное время обрек на гибель ее матросов и офицеров. Еще Петр понял, что в этом бою его место рядом с командиром. Поручик встал, вытянул руки по швам.
– Господин капитан-лейтенант! – произнес он чуть хриплым от волнения голосом. – Я готов выполнить любое ваше приказание. В чем будет состоять мое задание?
– Садитесь, Петр Андреевич, – махнул рукой Жохов. – И впредь попрошу обращаться ко мне по имени-отчеству.
– Слушаюсь, Алексей Васильевич!
– Что же касается предстоящего задания, – сказал начальник контрразведки, испытующе глядя на Петра, – то вам придется стать моим внутренним агентом в офицерской среде. Официально вы войдете в состав специальной комиссии морского и военного министерств, образованной для расследования причин гибели линкора «Демократия». Сегодня вечером она выезжает из Петрограда. Вы будете участвовать в проведении следствия: опрашивать членов команды, специалистов штаба и все такое прочее. Если монархический заговор в действительности существует, то его участники обязательно попытаются сблизиться с кем-нибудь из членов комиссии, чтобы получать информацию из первых рук. Полагаю, ваша кандидатура покажется им самой подходящей: герой-фронтовик, из старинной дворянской фамилии, с флотской контрразведкой и Комитетом общественной безопасности никак не связан. При благоприятном стечении обстоятельств у вас появится реальная возможность проникнуть в саму организацию, выяснить ее состав, степень причастности к взрыву, действительные планы заговорщиков.