– О’кей, – согласилась я, наваливаясь на грудь Реквиема.
Джейсон и Натэниел переглянулись и посмотрели оба на Реквиема.
– Вызови свою силу, Реквием, – сказал Джейсон, – и вызови ее ardeur. Она слишком слаба привязать им тебя к себе, как пыталась раньше. Накорми ее сперва, и ты будешь в безопасности.
– Вроде чревовещания, – сказала я. – Шевелятся твои губы, а из них выходят слова Жан-Клод.
Джейсон улыбнулся мне – совершенно своей улыбкой – и пожал плечами:
– Его слова или нет, но все равно правда.
Я подняла голову, чтобы заглянуть в лицо Реквиема:
– Вот почему ты тогда остановился? Ты боялся, что я стану владеть тобой посредством ardeur'а?
– Да, – ответил он. – Я боялся того, чем кончил Лондон, потому что я этого не хочу.
– Я не думаю, что сейчас готова привязать к себе кого бы то ни было.
По его лицу пробежало выражение совсем не мягкое, не нерешительное – полностью мужское выражение. На миг.
– Тогда я могу делать с тобой, что хочу.
Я подумала было поспорить с формулировкой, но на спор у меня энергии бы не хватило. Слишком я была выжата досуха.
– Да, – сказала я. – Можешь.
Он сел, беря меня на руки и прижимая к груди, переложил на другой край сиденья, встал надо мной на колени. Сила его плясала по мне, и даже это была энергия, была пища. Я смотрела, как тонут его глаза в синем пламени его собственной магии, и наконец он стал смотреть на меня так, будто эти глаза слепы.
– Это действительно то, чего хочет моя леди?
Я посмотрела вниз, вдоль его тела. Такой твердый, такой готовый, такой, что это даже больно ему должно быть немного. Слишком твердый и слишком долго – это не всегда приятное ощущение. Тело его буквально кричало о голоде, а он просил, просил разрешения еще раз.
– Реквием, – сказала я. – Я обещаю, что всегда буду считать тебя джентльменом, но я уже сказала «да».
– Всегда лучше быть уверенным, – шепнул он.
– Не знаю, кто тебя учил этой осторожности, но точно не я.
И я погладила его рукой не по груди – чуть над ней, играя с его аурой. Сколько энергии в ней было…
Он на миг закрыл глаза.
– Обещаю тебе, Реквием, что утром буду уважать тебя так же.
Это вызвало у него улыбку, и он сказал:
– Анита, ты всегда будешь моей леди.
Я не могла не засмеяться, но тут он вылил свою силу на меня, и смех сменился другими звуками.
Он взялся за дверь, чтобы приподняться надо мной, и сперва только длинная и твердая выступающая часть его меня касалась. От его магии мое тело напряглось и увлажнилось, было более чем готово, и каждый толчок был невероятным наслаждением, наслаждением таким огромным, что была почти болезненной медленность и ограниченность его движений. Он нашел во мне нужную точку и умел заставить ее работать, но я ощущала, что его тело борется с этим ритмом, хочет чего-то сильнее, быстрее, раскованнее. Я разрывалась между желанием, чтобы он никогда не останавливался, и осознанием, что надо спешить. Но каждый раз, как я открывала рот, чтобы просить его поторопиться, он снова вдвигался в меня, или чуть шевелил бедрами, и мысль уходила невысказанной.