Кроме того, некоторые слышат топот маленьких ног в верхнем коридоре – его приписывают маленькой дочери Манфреда, Изабелле, умершей в трехлетнем возрасте, и его сыну Филиппу, который прожил еще меньше.
Что касается остальных родственников, то ничего сказать не могу: от них остались лишь изящно написанные портреты. Особенно хорош на портрете Гравье – впрочем, я еще успел застать его в живых. Его жена, Блаженная Элис, чудесно изображенная на портрете, а также Папашка и Милочка, с неохотой позировавшие художникам, хотя это не было в их характере, после смерти ни перед кем не появлялись. Пока не появлялись...
Кроме того, в доме рассказывали легенды о кругосветных путешествиях тетушки Куин – мисс Куин для всех, кто ее окружал. Постояльцы с восторгом слушали сообщения о том, что "в настоящее время она находится в Бомбее", или "собирается праздновать Новый год в Рио", или "отдыхает на собственной вилле в Санторине", или "совершает набег на магазины в Риме". Такие известия волновали обитателей дома не меньше, чем истории с привидениями.
То, что тетушка Куин коллекционирует камеи, было хорошо известно, и в те дни, когда Блэквуд-Мэнор был открыт для публики, в гостиной стояла изящная стеклянная горка на длинных тонких ножках, в которой были выставлены лучшие экземпляры коллекции.
Могу с радостью сообщить, что постояльцы Блэквуд-Мэнор не были замечены в воровстве, – думаю, их больше интересовали домашняя выпечка, варенье и архитектура. Именно мне было поручено периодически менять экспонаты выставки, и постепенно я начал хорошо разбираться в камеях, научился видеть малейшие детали и отличия. Милочка никогда не проявляла к ним искреннего интереса, а у Папашки и вовсе были другие увлечения.
Можно сказать, что тетушка Куин была для меня живым призраком или ангелом-хранителем. В детстве одна только мысль о ней позволяла мне чувствовать себя в безопасности, а ее приезды были равносильны явлениям святой.
В этом доме умерли и другие родственники.
Например, ребенок Гравье и Блаженной Элис. Временами я готов поклясться, что слышу плач младенца. Постояльцы тоже частенько его слышали и с готовностью рассказывали об этом.
У Гравье был младший брат Патрик, который упал с лошади и, получив сильное сотрясение, впоследствии умер в центральной спальне наверху. Его портрет висит там, над камином. Жена Патрика Регина прожила всю жизнь в нашем доме, и кухонные работники, вместе с которыми она пекла, жарила, резала и украшала блюда, как заправская повариха, ее обожали.
Их единственная дочь Нанетт давным-давно переселилась в Новый Орлеан и там, в каких-то дешевых меблированных комнатах во Французском квартале, съела целую упаковку аспирина, запив таблетки бутылкой виски. Конечно, после этого она умерла. Подробности мне неизвестны. Если где и появляется ее призрак, то не в Блэквуд-Мэнор. Патрик и Регина тоже, видимо, обрели покой в семейном склепе.