Браслет в виде змеи, перевившей запястье несколько раз, стилизованной настолько, что очертания ее едва угадывались, я получил несколько лет назад. В подарок. И с тех пор мечтал от него избавиться.
– Трой, время! – В дверь стукнули.
Запихав листок со схемой в карман, я едва сумел погасить слишком уж откровенную улыбку, норовившую растянуть рот от уха до уха.
Впрочем, достаточно было взглянуть на собравшихся в трапезной, как радость угасла сама собой, сменившись уже привычным безразличием.
Вообще-то здесь было красиво. Круглое помещение с потолком-сводом и камином в центре. От него разбегаются лепестками тяжелые, строгие столы. Простенки между узкими окнами обшиты деревянными панелями с вырезанной «охранной цепью».
Вроде бы мрачно, но трапезная смахивает на карусель. Может, из-за того, что в самом широком стенном проеме висит здоровенный триптих: «Подвиги Люца Птицедрева». А Люца очень любят дети…
Только взрослых он, похоже, не радует. За столами разместились знакомые фигуры, как всегда перед выездом хмурые и раздражительные. Лишь Никош прихлебывал чай с молоком и несколько суетливо улыбался, стараясь создать благостную атмосферу.
Да не больно-то и хотелось общаться.
Наученный предыдущим опытом, я вооружился книгой, одной из тех, что любезно собрал на полке в отведенной мне комнате неведомый доброжелатель. Очень тенденциозная подборка. Особенно мне понравилось репринтное издание «Штудии Черных дел», где мне рассказали, что «Черный маг суть зловредное и мерзкое существо, годное разве что для травли демонов…».
Правда, автора оправдывало то, что он родился семь-восемь веков назад. А может, ничто не оправдывало.
Вчера книга исчезла, и я взял другую. Но эта была пресной.
– «…Очевидно одно – на сегодняшний момент Белая магия специализируется на созидании. Черная на разрушении. Белая структурирована и сложна, в ее основе разум и логика. Черная несколько хаотична и базируется на подсознании и чувствах…» – зачитал я вслух с выражением.
Лука, расположившийся напротив, вертел в здоровенных лапищах хрупкую старинную головоломку из кости, отыскивая очередное решение из трех тысяч возможных. Такие игрушки он откапывал в каждой антикварной лавке и потом часами не расставался с добычей.
Художественное чтение его не отвлекло, и он лишь неопределенно хмыкнул.
Я вздохнул и поднял глаза на панно, что висело прямо над столом. Копия старинной гравюры Леора Бо Зонтича «Золотое сечение». Человек в разрезе; внутренние органы тщательно выписаны и поделены на зоны влияния обеих магий. Мозг – белый, сердце – черное…