И так далее. И ничего не поделаешь. Мозг спасает нас от опасности, вырабатывает способы защиты от окружающего мира. Мы не живем — выживаем. Какая жизнь, когда кругом враги? Мы — зомби. Запрограммированные автоматы.
— Что будем делать? — спрашиваю я.
— Перестанем быть зомби.
— Это невозможно. Программа уже заложена. На онто- и филогенетическом уровне. И она продолжает создавать все новые подпрограммы. Круглосуточно.
— Но если мы будем жить осмысленно?
— Это новая программа, которую вы получили из книг, воспитания продвинутыми родителями, дружеских бесед и на тренингах.
— Блин, ты замучила. Дай уже рецепт, — смеются мурзики.
— Ответ знаете?
— Знаем. Рецепта нет. Ну ладно, будем жить так. Работать. Делать проект. Обещаем, что успеем. А что мы в лесу делаем?
— Сейчас мы все пойдем на ту поляну, там в нас заложат новую программу. Называется тайм-билдинг. Командообразование.
Все радостно орут, как дети, и мчатся на поляну, где нас уже поджидают веселые бородатые веревочники. Я думаю, что взрослыми детьми могут себе позволить быть только более-менее развитые существа.
Весь день у игроков веревочный курс. Это что-то типа форта Байярд, только в московском лесу и по-другому. Никаких мерзких насекомых, кроме свободно летающих комаров. Каждое упражнение построено таким образом, что пройти его можно, только если ты в согласии со всей командой, если умеешь находить компромисс, вести за собой, заботиться о партнерах. Крутой тренинг.
Заканчивается все прыжком с двух высоченных сосен попарно и синхронно, с партнером по игре.
— Какие они? — спрашивает у меня предводитель веревочников Собакин, тоже бывший игрок.
— Хорошие, — пожимаю я плечами.
— У тебя всегда хорошие.
— Собакин, — говорю я ему, — мы не виделись кучу лет!
И мы начинаем радостно обниматься. Как я соскучилась по этим лесным людям.
— Ну, как хоть ты? — спрашивает меня Собакин.
— Выживаю.
— Все еще? Сколько можно. Давай к нам, в лес. — Да какая разница, что в городе выживать, что в лесу. Тут еще и физический дискомфорт. Комары, ноги мокрые, паутина липнет, ветки по лицу хлещут.
— Так в этом и суть, дура! Пока физическим выживанием занят, можно отдохнуть от суеты мозга. И, по крайней мере, это естественные препятствия, природные.
— Да ладно. Привыкла я уже мозгами суетиться. И простыни чистые люблю.
— Белоручка ты просто.
— У меня умственная работа.
— Языковая у тебя работа. Пойдем покурим.
— Не могу, я пообещала на три месяца.
— Ты-то зачем? Ты же не игрок — координатор.
— Из солидарности.
— Ну и ладно. Пошел я тогда работать. Капитаны с ними?