Мы пошли на ее концерт. В это время шла избирательная кампания будущего президента Картера, в зале сидела его мать — по этой причине было полно полиции. Я сидел и смотрел, как смотрит на сцену Лив. Она была в очках, которые редко надевает. Я видел на ее лице удивительную гамму восхищения и зависти. Лив, конечно же, красивая женщина, но в определенном смысле это красота почти юношеской нескладности. В ее фигуре, в манере двигаться есть что-то очаровательно застенчивое, что и создает ее красоту. А Ширли двигалась, как танцовщица, пела одна и с хором, танцевала с кордебалетом — не много на свете актрис с таким редким чувством свободы. У Лив просто ладони потели от зависти. Я впервые наблюдал, как одна великая актриса завидует другой.
Ширли пригласила нас после концерта зайти к ней за кулисы. Мы пошли, меня тут же взяли за шкирку люди из охраны:
— Вы откуда? Последовала пауза.
— Он со мной, — сказала Лив. Нас пропустили. В уборной сидела мать Картера, коротко стриженная, старая, седая женщина с большими руками и ногами. Ширли была потная, возбужденная. У меня с собой была огромная, трехкилограммовая банка черной икры (удалось протащить ее через таможню). Лив сказала:
— Давай отдадим ее Ширли.
Банка икры в Америке стоила безумные деньги, порядка четырех тысяч долларов. Там бы их мне хватило на четыре-пять месяцев жизни.
— Вот вам из России.
— А! Спасибо большое. Проходите.
Мы немного посидели у Ширли, потом ушли.
— А ты ей завидуешь, — сказал я Лив. — Тому, как она двигается.
— Да. Но это не обязательно отмечать вслух.
В эти же дни я показал Лив сценарий «Сибириады», она сказала: «С удовольствием снимусь». Боже, как я был рад! Прошло полгода, и она прислала письмо: «К сожалению, не могу сниматься. Очень занята, много дел…» Это меня очень разозлило: я уже всем сказал, что она будет сниматься.
В тот момент я уже монтировал, складывал первую серию.
— Хорошо, — говорю, — сейчас позвоним Ширли Мак-Лейн.
Нашел ее телефон, позвонил, она подошла.
— Ширли, вы меня помните? Уже прошел год или полтора.
— Кто это?
— Это из Москвы.
— Из Москвы?
— Да. Андрей Кончаловский. Я был у вас с Лив Ульман, я вам еще икру подарил.
— А, да-да-да…
По голосу чувствую, что ничего не помнит. Какой такой русский? Что за икра?
— Я сейчас снимаю фильм, для вас в нем есть замечательная роль.
На Тайку в юности уже была утверждена Коренева. Они с Ширли очень похожи. Ширли я предлагал играть ту же Тайку спустя двадцать лет. Конечно, с моей стороны это была наглость.
— Большое спасибо за предложение, но я сейчас занята. Пишу книгу.