Подошел Рома.
— Должен — отдай, — с угрозой обратился он к большому человеку. — А сколько он тебе должен?
— Около двух тысяч, — ответил Аркан.
Мужчина достал все свои деньги. Их оказалось тысяча рублей.
Аркан плюс к этим деньгам забрал у толстяка кольцо-печатку, часы, кожаное портмоне, норковую шапку и пояснил:
— Теперь я буду уверен, что ты меня дождешься. А как только поделим — все верну. Заметил, что ты дорожишь часами. Это будет мне гарантией.
Нахлобучив шапку на голову, Аркан вместе с Ромой направились в сторону припаркованной машины.
Был суд. Он все отрицал.
Когда судья попросил потерпевшего рассказать, как все это было, тот говорил:
— …Как только отошел этот парень, — он указывал на Тосю, — ко мне подошли двое и сказали: «Вы только что расстались с молодым человеком, который вас обманул». Я ответил, что никто меня не обманывал. И вообще оставьте меня в покое. Тогда те достали удостоверения и сказали, что они работники Петровки. А этот молодой человек является известным аферистом. Затем посоветовали мне пересчитать деньги. Когда я увидел, что денег нет, они порекомендовали зайти с ними в райотдел на Ленинском проспекте. Там я написал заявление.
— Если бы не эти двое, вы сами пошли бы в милицию? — спрашивал судья.
— Наверное, пошел бы, но не сразу и не в этот райотдел, а у себя в Тушино.
Свое последнее слово Тося строил на том, чтобы разжалобить кивал. Ими были мужчина с внешностью человека, связанного с техникой (тракториста), и молодая женщина с пышными формами декольтированной груди. Она, раскрасневшаяся, все время поглядывала в окно, видимо, вспоминая вчерашний день. Они оба были далеки от понимания сути дела. Да и разговор шел о каких-то чеках. Тося говорил:
— …Даже в самых отдаленных уголках моего мозга не было желания обмануть этого гражданина. Все это чудовищная ошибка. Вся моя беда в том, что я стал разговаривать с незнакомым человеком по поводу покупки чеков, которые мне были нужны, чтобы купить подарок матери к ее юбилею. Знаю, что этот поступок является противозаконным, и здесь я виноват. Но обмануть — Боже упаси.
Он получил три года с отбыванием в колонии общего режима. Это был низший предел статьи.
После суда он вновь попал в «карантинку», где пробыл еще некоторое время.
Чудесным солнечным утром их с Казбеком вывели из камеры.
— Идем на Матросскую Тишину, — сказал Казбек. Остановились у кастелянши, которой необходимо было сдать постель и белые футболки. Они выдавались вновь прибывшим в Бутырку, но, как оказалось, только на то время, пока те находятся в этой тюрьме. Тося не хотел сдавать футболку и положил ее на дно баула.