Идя следом за собаками, мы услышали их лай. Не обычное игривое поскуливанье, а нечто более пронзительное, настойчивое. Затем наверху на склоне показался Счастье. Диомаха посмотрела на меня, и мы оба поняли.
Потребовался час, чтобы соорудить Бруксию погребальный костер. Когда его исхудалое тело с клеймом раба охватили к наконец языки очищающего пламени, я от впадины над его сердцем зажег насмоленную стрелу и пустил ее, горящую, со всей силы, как комету, по дуге над сумеречной долиной.
…Старец Нестор, мудрец бесподобный
Средь ахейских мужей кудроглавых,
Лег на землю, исполнен годами,
И закрыл, как во сне, свои очи,
Встретив гибель от стрел Артемиды.
Десять рассветов спустя Диомаха и я стояли у Трех Дорог, на границе Аттики и Мегары, откуда на восток шла Афинская дорога, на запад – Священная дорога в Дельфы, а на юго-запад, к перешейку и Пелопоннесу,– Коринфская. Без сомнения, мы представляли собой пару самых диких оборванцев – босые, с опаленными солнцем лицами и завязанными сзади хвостом длинными волосами. У обоих были кинжал и лук, а рядом скакали собаки, все в репьях, как и мы сами.
По всем направлениям у Трех Дорог наблюдалось предрассветное оживленное движение – ехали возы, телеги и крытые повозки с товарами или дровами, шли на рынок крестьянские мальчишки со своим сыром и яйцами, с мешками лука. (Вот так же и мы с Дио отправились в Астак в то утро, теперь казавшееся столь далеким, а ведь по календарю с тех пор прошло всего лишь две зимы.) Мы останавливались у всех перекрестков и справлялись о пути. Да, указал один погонщик, Афины там, в двух часах ходьбы, не больше.
Во время недельного путешествия с гор мы с Диомахой почти не разговаривали. Мы думали о городах, о том, что нас ждет в нашей новой жизни. Я наблюдал, как другие путники глазеют на Диомаху. В ней была заметна потребность быть женщиной.
– Я хочу иметь ребенка,– ни с того ни с сего вдруг сказала она в последний день нашего путешествия.– Хочу мужа, который бы заботился о нем и обо мне. Хочу дом. Самый захудалый – все равно, лишь бы было место, где я разобью маленький садик, посажу у порога цветы и наведу красоту для моего мужа и детей.
Так она выражала свою доброту ко мне, заблаговременно устанавливая дистанцию, чтобы у меня было время привыкнуть.
– Ты меня понимаешь, Ксео?
Я понимал.
– Какую из собак ты возьмешь? – спросил я.
– Не сердись на меня. Я только пытаюсь рассказать тебе как все есть и как должно быть.
Мы решили, что она возьмет Удачу, а я – Счастье.
– В городе мы можем остановиться вместе,– вслух поделилась своими мыслями Диомаха, пока мы шли.– Скажем что мы брат и сестра. Но ты должен понимать, Ксео, что если я найду достойного мужчину, который будет относиться ко мне с уважением…