В этом месте рассказа произошел досадный инцидент. Один из подчиненных Царского лекаря во время обычного ухода за ранами пленника неразумно сообщил раненому о судьбе Леонида, спартанского царя, командовавшего обороной Фермопил, о том, что стало с ним после битвы у Горячих Ворот, и о том, какое святотатство в глазах греков совершили войска Великого Царя над телом, когда достали его из горы трупов после побоища. До того пленник ничего об этом не знал.
Возмущение этого человека было немедленным и бескрайним. Он отказался говорить дальше и потребовал, чтобы его тоже умертвили – и немедленно. Этот человек, Ксеон, впал в отчаяние оттого, что тело его царя было обезглавлено и распято. Никакие доводы, угрозы и уговоры не могли вывести его из этого горестного состояния.
Оронту стало ясно, что если доложить Великому Царю о вызывающем поведении пленника, то, как бы Ему ни хотелось услышать продолжение рассказа этого человека, за свою наглость по отношению к Царственной Особе пленный Ксеон будет предан смерти. Сказать по правде, командир Бессмертных так же опасался за свою собственную голову и головы своих подчиненных, если Великий Царь будет разгневан непреклонностью грека по отношению к Его желанию узнать все возможное о своем спартанском противнике.
После частого неофициального общения с греком Ксеоном во время переговоров Оронт стал для него доверенным лицом и даже, если значение этого слова можно расширить до такой степени, другом. Он по собственной инициативе постарался смягчить упорство пленника. С этой целью командир Бессмертных попытался донести до грека следующее.
О физическом осквернении, совершенном над телом Леонида, Великий Царь глубоко пожалел сразу же, как только отдал приказ об этом. Приказ был отдан горем, испытанным после сражения, когда кровь Великого Царя вскипела при виде тысяч погибших – по некоторым подсчетам, до двадцати тысяч лучших бойцов Державы были убиты войсками Леонида, чей вызов богу Ахуре-Мазде, мог быть воспринят персидским оком как оскорбление небесам. Вдобавок спартанский супостат и его союзники послали в Царство мертвых двоих братьев Великого Царя, Габрока и Гиперанфа, и еще более тридцати других царских родственников.
Более того, добавил командир Бессмертных, расчленение тела Леонида явилось, если посмотреть в определенном свете, свидетельством трепета Великого Царя перед спартанцем, поскольку ни один другой вражеский военачальник не удостоился от Него такого крайнего и, в глазах эллинов, варварского возмездия.