Теперь, по дороге домой из Антириона, Дектон (мне бы следовало сказать «Петух») продолжал свои разглагольствования, которые столько раз я уже слышал раньше. Что спартанцы оболванили меня, как и всех прочих; что они эксплуатируют своих рабов, дозволяя им подбирать крошки со своего стола, чуть-чуть возвышая одного раба над другими; что жалкая жажда каждого из этих несчастных достичь хоть какого-то положения в обществе удерживает их в подчинении.
– Если ты так ненавидишь своих хозяев,– спросил я, почему же во время сражения ты прыгал, как блоха, так безумно стремясь сам вступить в бой?
Я знал, что добавляю Петуху новую причину для раздражения. Он только что обрюхатил свою подружку по хлеву (так илоты называют своих случайных любовниц). Скоро ему предстояло стать отцом. Как тогда он сможет вырваться? Он же не бросит ребенка и не сможет бежать, волоча с собой девку с младенцем.
Дектон обругал одного из пастухов, который дал отбиться двум козам, и послал мальчишку назад – загнать заблудших обратно в стадо.
– Посмотри на меня,– заревел Дектон, снова догнав меня и шагая теперь рядом.– Я бегаю не хуже любого из этих спартанских увальней. Мне четырнадцать, но я один на один,побью любого двадцатилетнего. И тем не менее я плетусь здесь в этой дурацкой ночной рубашке и веду на поводке козу.
Он поклялся, что когда-нибудь украдет ксиэлу и перережет какое-нибудь спартанское горло.
Я сказал, что ему не следует говорить так в моем присутствии.
– А что ты сделаешь? Доложишь обо мне?
Я не мог донести, и он знал это.
– Клянусь богами,– сказал я ему,– если ты поднимешь руку на них, на кого-нибудь из них, я тебя убью.
Петух рассмеялся:
– Подними с обочины острую палку и выколи себе глаза, дружок. От этого ты не станешь лучше видеть, чем сейчас.
Войско дошло до границы Лакедемона у Ойона на заходе солнца второго дня, а до самой Спарты – еще через двенадцать часов. Гонцы опередили войско, и город уже два дня как знал, кто ранен, а кто убит. Уже готовились к похоронным играм – они должны были начаться через две недели.
Тот вечер и следующий день ушли на разгрузку обоза, чистку и приведение в порядок оружия и доспехов, замену древков у поломанных в бою копий, правку дубовых перекладин в гоплонах, разборку и складирование снаряжения возов, уход за вьючным и тягловым скотом. Нужно было проверить, должным ли образом каждое животное напоено, вычищено и загнано вместе со своими погонщиками-илотами по различным клерам – хозяйствам, где они работают. На вторую ночь Равные наконец вернулись на свои трапезы.