— Ты с ума сошел? «Фестал» в таблетках, а это — «Перфектил»!!!
— А что это? — чувствуя подставу, вопрошаю я.
— Мне эти капсулы подруги из Лондона присылают, они в Москве в диком дефиците, а ты взял и сожрал практически мой недельный курс! — Лицо Лены выражает неподдельную обиду. — Да на этом комплексе сидят все топ-модели: Кейт Мосс, Наоми… Он даже в Европе не везде продается, а ты его жрешь вместо «Фестала»!!! «Не ешь, братец, козленочком станешь»!
— Лена, relax, что такого произошло? — Я чувствую, что бурление в животе возобновилось. — Что это за «Перфектил» такой? Я после него умру и сразу вернусь на землю в образе Кейт Мосс?
— Не смешно!
— А я бы хотел!
— Кристи Тарлингтон назвала «Перфектил» «Му second life»!
— «Second life» — это игра такая компьютерная…
— Это у вас игра, а у женщин — вторая жизнь! Это витаминный комплекс, который после тридцати дней приема восстанавливает кожу, ногти после него не ломаются, волосы становятся гуще. Ну что я тебе рассказываю, ты же не модель! — Ленка укоризненно качает головой. — Что за манера тянуть в рот все, что ни попадя?
— Лен, а от изжоги и пищевого отравления он помогает?
— Я не в курсе, я его только по прямому назначению применяю. — Она открывает шкаф и кидает мне упаковку. — На, почитай.
На белой картонной коробке надпись «"Перфектил", капсулы. Рекомендуется при повышенной ломкости ногтей, изменении структуры волос, сухости кожных покровов, дерматитах, псориазе и эпилепсии».
— Он и эпилепсию лечит? — Что? — она берет упаковку в руки, — Не эпилепсию, а алопецию. Это значит «облысение».
— Понятно, — тяну я, непроизвольно пригладив волосы.
— В общем, Андрюш, сделай милость, если тебе попадется на глаза еще что-нибудь, сначала у меня спроси, а потом ешь. Договорились? А то в другой раз тесты на беременность с жвачкой перепутаешь, — смеется Ленка.
— Ладно-ладно. Common, — деланно сержусь я.
— Хочешь еще варенья? — Ленка гладит меня по голове. — Иногда мне кажется, что ты еще ребенок.
— Так и есть, — смеюсь я. — Варенье нереальное.
— Это мама. Представляешь, она до сих пор варит, — говорит Ленка, облизывая ложку.
— С ума сойти!
«Лучше бы она гашиш варила», — я тоже облизываю ложку.
— Когда я его ем, каждый раз вспоминаю, как в детстве бабушка с мамой летом варили на даче варенье, а я им помогала.
Просто какая-то «Моя семья»!
— Знаешь, а в Штатах никто варенья не варит.
— Правда? Я не знала. Значит ты, бедный ребенок, рос без варенья?
— Без варенья. — Я отрицательно мотаю башкой. Мы целуемся.
Дальше идет столь же трогательное и умилительное обсуждение всяких прикольных вещей из детства. Вспоминается «Faserland» Кристиана Крахта, в котором герой мальчиком любил высовываться из окна поезда и ловить ветер. В такие моменты он думал о том, что заодно с ветром ему на лицо попадают капли мочи из вагонного сортира. Хотел было выдать эту историю за свою, да боюсь, не проканает за sweet memos. Под неторопливое поедание варенья в одно касание проходит тема свадьбы и устроения торжеств, на что я говорю, что в Америке такие темы принято обсуждать только за ужином в день помолвки. Этот ответ ранит Лену в голову, причем настолько тяжело, что мне даже удается тактично наврать о своей репетиции через час. Превратившаяся в сахарную вату Елена грустно кивает.