- Вы полагаете, им что-то реально угрожает? - сделал удивленный вид Всеслав.
- Нервный срыв. До сих пор ведь никто физически не пострадал. Телефонные выдумки не оправдались. Обычное хулиганство!
Руднев налил себе водки, выпил. На его лице отражалась растерянность. Конкретно он никого не подозревал. И почему звонят не ему, не Ирине, а матери? Может, просто совпадение? Он высказал свои мысли вслух.
Сыщик пожал плечами.
- Злоумышленник нашел слабое звено - пожилую женщину, на которую легче всего воздействовать, - предположил он. - Непонятно, какая цель преследуется? Отравить вам существование? Или кое-что посерьезнее?
- Ума не приложу, кто это может быть? Ярых врагов у меня нет. Конкуренты? Те используют совершенно другие методы.
- Значит, с бизнесом вы телефонный террор не связываете?
- Нет, - решительно ответил Руднев.
- Мне нужно будет еще раз поговорить с вашей матерью.
- Ради бога, сколько угодно - и с матерью, и с женой, и с охранником! С кем пожелаете. Я тоже в любое время к вашим услугам.
Хлопнула входная дверь - это вернулись с прогулки Ирина, ребенок и высокий парень в спортивном костюме.
- Как зовут телохранителя? - спросил Смирнов.
- Валентин Дудин. Он работает у меня в охране семь лет, с самого основания «Маркуса».
- Вы ему доверяете?
- Как себе.
- Дайте мне адрес ветеринара, который лечил вашего ротвейлера Дика.
Гордей Иванович с недоумением уставился на Смирнова.
Светлана жарила картошку, когда пришел муж.
- Это ты? - спросила она, выглядывая в коридор. - Почему так поздно?
- На работе задержался.
Она промолчала. Поверила? Какая разница?
Межинов всю дорогу думал о своих сложных, запутанных отношениях с Кариной. В юности он ее боготворил, потом проклинал, когда она предала его. Впрочем, предала - громко сказано. Карина его никогда не обнадеживала, но и не прогоняла. Ему казалось, он сумел покорить ее сердце, и вдруг все обрывалось. Боль застилала сознание, толкала на опрометчивые решения. Потом его опять начинало тянуть к Карине.
Он вспомнил, как уходил в армию. Карина не пришла его проводить, не обещала ждать, а он не мог думать ни о ком, кроме нее. Светлана была рядом, обнимала, писала письма долгие два года, приезжала повидаться. А он мучился от того, что хотел спросить о Карине, и сдерживался. Она не прислала ему ни одного письма… только его родители изредка сообщали, как она живет.
Отслужив во внутренних войсках, он вернулся домой. Как сладостно, до дрожи во всем теле, представлялась ему встреча с Кариной! Рудольф с ужасом почувствовал влагу на ресницах при виде березы, на которой они теплым лунным вечером выцарапали две буквы - К и Р. Если он готов расплакаться, глядя на эту березу, то что с ним будет, когда он увидит Карину?