Госпожа Межинова переворачивала котлеты, а слезы с шипением капали на сковородку. Ну вот, опять придется идти на работу с распухшими, красными глазами.
Звонок в дверь застал ее врасплох: муж пришел на обед. Неужели время так быстро пролетело? Она поспешно умылась холодной водой, пошла открывать. Рудольф Петрович не заметил заплаканных глаз жены, казалось, он и саму Светлану едва увидел. Сел за стол мрачный, как черная туча.
- Что-то случилось? - спросила она.
Супруг не ответил, продолжая созерцать нечто внутри себя. Светлана заметила, что на висках у него за последний месяц начала пробиваться седина. А ведь ему нет еще тридцати шести.
Он без аппетита съел немного супа, от котлет и пирожков отказался.
- Не хочется. Пойду, покурю на балконе.
Светлана изо всех сил старалась казаться веселой. Она, напевая, вымыла посуду, пошла одеваться. Сегодня у нее репетиция вокального ансамбля, потом хора - домой удастся вернуться не раньше десяти.
- За тобой придет машина? - уже одетая и причесанная, заглянула она на балкон. Может быть, муж подвезет ее до дома культуры.
Межинов стоял спиной, он даже не повернулся.
- Рудик!
- Не называй меня этим идиотским прозвищем! - его глаза метали молнии. - Сколько раз повторять?!
Светлана опешила. К его постоянному раздражению она уже притерпелась, но эта вспышка бешенства переполнила чашу. Слезы хлынули по ее лицу, размазывая тушь и румяна.
Рудольф Петрович смотрел на дрожащие губы жены, на весь ее несчастный, оскорбленный незаслуженной обидой облик и раскалялся добела. Черт его дернул ехать домой обедать! Поел бы спокойно в столовой или ближайшем кафе… здесь все равно кусок в горло не лезет. Чем сильнее одолевал его страх за Карину, тем больше злился Межинов на супругу, подчиненных, соседей, знакомых, на прохожих. Потому что всех их эта ползучая, неведомая опасность, которую он не в состоянии даже осмыслить, обходила стороной.
«Почему именно Серебровы? - спрашивал себя Рудольф Петрович. - Именно Зоя Павловна, Карина? Как они попали в «черный список»?»
Громкие всхлипывания Светланы выбивали его из колеи, мешали думать.
- К дьяволу! - взревел подполковник, вылетая мимо нее в коридор. - Надоели твои сопли! Не нравится такая жизнь - разводись! Имей же гордость, наконец!
Он хлопнул дверью, а жена разрыдалась в голос, срывая с себя бусы, клипсы, купленную вчера модную блузку. Вырядилась, как кукла, а с Каринкой ей все одно не сравниться! У той наряды и побрякушки только подчеркивают неотразимость, а Светлана выглядит в них жалко, будто вымаливает внимание окружающих.