Мы разминулись с ним на несколько минут. Возможно даже, что, когда наш Ми-8 заходил на посадку, грузовики еще не покинули Усть-Марью.
– Ну, чего? – обернулся ко мне Слава. Решение сложных инженерных вопросов, в которых фигурировала крупная партия взрывчатки, он почитал моей прерогативой.
– Если поторопимся, успеем.
– А его с собой берем? – Слава указал на Лепяго как на неодушевленный предмет.
Андрей Николаевич стоял неподвижно. Было похоже, что он тоже считает себя вещью.
– Берем, – решил я. – Пригодится.
Лепяго запер музей, и мы зашагали по улице странно притихшего городка.
– Мы так долго будем плестись, – буркнул Слава, заметив в проулке черный «Днепр» с коляской.
– Не стоит, – поосторожничал я. – Полный город ментов. Спалимся.
– Угон автотранспортного средства нам срок уже сильно не прибавит, – хмыкнул корефан.
– Владелец шум поднимет, нам светиться, на хрен, не нужно!
– А его дома сейчас нет, – подал голос Андрей Николаевич. – Уехал к пещере вместе со всеми.
Вмешательство директора определило судьбу мотоцикла. Заведя драндулет при помощи отвертки, мы заняли места: Слава за рулем, я – сзади, а Лепяго примостился в коляске. Басовито поревывая, «Днепр» вывернул на улицу и запрыгал по колдобинам.
Мелкие лесные дороги ветвились вокруг Усть-Марьи. Ведомые Андреем Николаевичем, мы обогнули Левую сторону, уйдя с моста на объездную тропу, а с нее на просеку, сделанную для линии электропередачи в заматеревшем березняке. Когда-то здесь была тайга. Лет пятьдесят назад ее срубили, а на месте пихт и кедров поднялись осины и березы. Лес был шумный, почти русский. На миг показалось, что я вернулся домой. Появилась уверенность, что все окончится хорошо. Насколько хватало моего умения ориентироваться, двигались мы почти точно к вертолету. Я прикидывал, где придется бросить мотоцикл, чтобы пойти через лес напрямик. Оставалось уже недалеко, когда из-за деревьев вышли трое в новеньких темно-зеленых плащ-палатках, с АК-74 на плече. Один из автоматчиков уверенным жестом регулировщика поднял руку. Слава затормозил.
– Я их не знаю, – шепнул Лепяго, когда он сбросил газ.
«Тогда не договоримся», – хладнокровно отметил я. Автоматчики подошли вплотную, равнодушно глядя на нас. За злодеев мы не канали, особенно притаившийся как мышь Андрей Николаевич.
– Кто такие? – спросил «регулировщик».
Слава расслабил спину и словно невзначай опустил правую руку на колено.
– Мы с комбината, – деловито начал я, – а это директор краеведческого музея.
– Куда торопитесь? – скользнул глазами по отвертке, торчащей из раскуроченного замка зажигания, любопытный мусор.