Алиса замерла.
– Что случилось? – спросил Калифрики.
– Горящее озеро, – сказала она. – Раньше его здесь не было.
– А что было?
– Лабиринт, полный ям и ловушек, периодически затопляемый бурным потоком.
– Что делать?
– Полагаю, мы должны выбрать путь и следовать по нему, чтобы добраться до места, о котором я говорила вчера вечером за ужином, – места, о существовании которого мы знали, но которого не могли достигнуть. Там кости и открытый колодец. Я думаю, это и есть место аномалии. Так каким путем идти?
– Давайте доверять Нити. Выберите любой.
Она остановилась и подняла с земли гальку. Повернувшись, она с силой запустила камушек в том направлении, откуда они пришли. Он ударился о скалу и, отскочив назад, покатился вправо.
– Вправо, – сказала она, и они двинулись в этом направлении.
Тропинка была не более шести футов шириной, свет от пылающего котла слева от них отбрасывал на землю гротескные тени заостренных стен. Дорога петляла; жар слева усиливался, причиняя боль. Темный дым заволакивал звездоподобный свет небесных огней, хотя радуга продолжала оставаться яркой. Хор страдальческих голосов заглушался доносившимся снизу стуком и треском на фоне неразборчивого гула.
Миновав поворот дороги, они услышали стон.
– Алиса… – донесся тихий зов справа. Она остановилась.
Истекая кровью из многочисленных порезов, лишенная обеих ног – одна отрезана ниже колена, другая выше, – с левой рукой, висящей на полоске кожи, женщина, напоминавшая ее, лежала на низком выступе скалы. Ее лицо было искажено болью в оранжевом свете озера, единственный оставшийся глаз неотрывно смотрел на них.
– Алиса… не… иди… дальше, – прохрипела она. – Это… ужасно. Убей меня… быстро… пожалуйста…
– Что случилось? Как это случилось? – спросила Алиса.
– Дерево… дерево из стекла… возле озера.
– Но это далеко отсюда. Как ты попала сюда?
– Не знаю, – донесся ответ. – Почему… так? Что… мы сделали?
– Я не знаю.
– Убей меня.
– Я не могу.
– Пожалуйста…
Калифрики шагнул вперед. Алиса не видела, что он сделал. Но она все поняла, и искромсанная женщина больше не звала их.
Дальше они шли в молчании, а озеро становилось все более бурным: теперь оно выбрасывало высоко в небо огромные фонтаны огня и расплавленного вещества. Жар и дым становились все более нестерпимыми. Периодически справа от них начинали светиться ниши в скалах, где стояли окровавленные Алисы, глядя перед собой невидящими глазами, их губы кривились, выводя песню, которая становилась все громче, заглушая рев озера. Но когда Алиса и Калифрики подходили к этим освещенным фигурам, те исчезали, хотя песня не смолкала.