Это не так просто объяснить, если такие объяснения вообще возможны. Самая, наверное, наглядная демонстрация заклятия, это когда на дверь арестованной квартиры следователь наклеивает полоску бумаги с печатями и собственной подписью. Эту бумажку может снять сам следователь или хозяин квартиры, но это совсем другой случай. Скажем, снять ее, для того чтобы отворить дверь, хочет чужой. При этом допустим, что это не бумажка, а, предположим, картонка или жестянка, приклеенная достаточно прочно, так, что голыми руками не справиться. Итак, есть несколько вариантов. Перерезать ее ножницами. Поддеть ломиком и оторвать. Перебить выстрелом из пистолета или хоть из пушки. Можно облить кислотой. Можно поджечь (вариант – разрезать газовой горелкой). Кажется, все. Но в данном случае, если возвращаться к аналогии с бумажкой, ее просто поддели пальцем и порвали. Именно как бумагу. Без усилий. Нагло. Павлу даже подумалось, демонстративно. Вызывающе.
А вообще он был в растерянности. Он не то что не встречался с подобным, даже не слышал о таком. Ведь для того, чтобы снять чужое заклятие даже первой степени, нужно изрядно потрудиться. Для начала хорошо бы знать, что это вообще за заклятие. Во-вторых, нужно иметь определенные навыки. В-третьих, энное количество времени. В-четвертых… В-четвертых, Паша понял, что впал в панику.
Стараясь не смотреть в сторону взбешенного директора терминала, только что примчавшегося на своем черно-пепельном «Мерседесе», он достал мобильник и позвонил своему директору.
– Петрович? Да, я, привет. Тут такое дело…
– Ты уже на «Титане»?
– О том и говорю. В общем…
– Кончай мямлить. Ну?
– Мои заплатки порвали.
– Чего сделали?
– Порвали!
Некоторое время маг-директор молчал. Видно, осмысливал услышанное. Наверное, тоже не встречался с подобным. Или переключил внимание на дорогу; судя по звукам, доносящимся из телефона, Петрович ехал на машине.
– Я скоро буду. А ты пока осмотрись там, покрути носом. И не отвлекайся.
Последнее было самым ценным советом, потому что здешний директор уже нацелился на Павла коршуном, готовясь задавать бессмысленные вопросы типа: «За что я вам плачу?» и не вовремя грозить: «Я вас разорю к чертовой матери! Вы мне за все заплатите!» Демонстративно повернулся к нему спиной и занялся клетками. Они остро пахли хищниками. Неподалеку, отвлекая Пашу, монотонно бубнил охранник, дежуривший этой ночью.
Нагло порванные заклятия медленно таяли, от них, словно от разлагающихся мертвецов, исходил сладковатый запах. В нем было что-то смутно знакомое, рождая непонятные ассоциации, но какие именно, Павел понять не успел. Директор, круглолицый коротышка одного примерно с Пашей возраста, закончил с охранником и налетел-таки на него.