Трясло нещадно. Нет, не в общепринятом смысле. Как известно, Северо-Западный регион не подвержен сейсмическим воздействиям, и о землетрясениях здесь знают лишь понаслышке.
Трясло аж две недели. И по многим причинам.
Во-первых, ни один из притонов не получил от «распределителей» своей партии опиума. У обитателей «отстойников» начались ломки. Это по-страшнее любого похмельного синдрома.
Во-вторых, не вышли на свои «пятаки» и «плеши» те, кто торговал разовыми дозами прямо на улицах и вблизи станций метро. Значит, заклинило нижнее звено реализации. На улицы вытряхнуло тех, кто жить без наркотиков не мог ни одного дня.
В-третьих, в столь «приподнятом» состоянии они бросились на квартирные кражи, разбои и грабежи, дабы разрядить накопившуюся агрессию. Участились случаи самоубийства среди наркоманов.
В-четвертых, и внимание, и все силы органов правопорядка были брошены к «низам» – в подворотни, на чердаки и в подвалы.
И в то время, как опера шерстили шелупонь, Ленинград стал идеальным местом для встречи «верхов» наркопроизводства и торговли. Утомленная погонями за разбушевавшейся шпаной, милиция просто физически не могла засечь появления в городе тех, кто весь этот кипиш организовал.
Время требовало кардинального пересмотра форм и методов работы в части производства и реализации наркотического зелья. Корейцу и Бизону нужна была более крепкая команда, дисциплинированная и организованная. Кроме того, назрела необходимость позаботиться о надежном прикрытии со стороны органов власти.
Именно об этом разговаривали сейчас Ким и Бизон, устроившись со всеми удобствами в добротном рубленом доме в Тарховке. Здесь же присутствовал и Соленый, который прилетел в Ленинград из Ташкента вместе с корейцем. Но он не принимал активного участия в разговоре, лишь время от времени коротко высказывал свои мысли по тому или иному вопросу.
– Чего зря травить, – развел руки Бизон. – С людьми туговато.
– С каких это пор?! – удивился кореец.
– Я говорю о преданных и умных людях, Виталик. Швали вокруг да около полно. Но они ж все тупорылые! Проходит время «перьями» росписи малевать. В нашем деле голова нужна. А таких мало. Правда… – Бизон ненадолго призадумался. – В прошлом году подтянул я к себе одного. Да вы его видели. Монах. Кешка.