– Возьмите. - Виктор высвободил из пальцев Мака винтовку, вынул из нее магазин и протянул его Добровскому.
– Нам следует вернуться и взять патроны из ружья Рамиреса, - очнулся Эужен.
– Я это уже сделал. - Попов хлопнул по карману брюк. - Теперь надо догнать Оксану. Иначе очень скоро нас останется только двое.
– Да-да, конечно, - торопливо согласился Добровский и быстро пошел за Виктором… …Примерно через сотню шагов они нашли еще одну винтовку. Крови на ней не было, а счетчик боезапаса показывал «48». Попов внимательно обследовал траву и кусты, но ничего подозрительного не нашел.
– Похоже, она просто бросила винтовку и пошла дальше…
– Тогда не все потеряно, - с облегчением сказал Добровский, и они побежали по узкой просеке… прорубленной группой Ханта…
***
…А примерно час спустя на развилку, где когда-то расстались группы Эужена и Рика, вышли девять одетых в камуфляж бойцов. Все они были сильно обозлены, а один еще и легко ранен.
– Вот, значит, как… - рыкнул лидер отряда. - Запутать нас решили, чумазлы городские… Хорнет, проверь следы… Август, за тылом следи, не верти башкой, не то оторву на хрен!
– Справа следов больше, - сообщил Хорнет.
– Значит, пойдем туда. И смотрите по сторонам, обезьяны! Если появится новый стрелок, кто первым его уложит, получит приз от капитана.
– Как бы их стрелки сами все призы не заполучили, - буркнул один из пиратов. - Первый-то троих наших до полной негодности просверлил и Керка вон зацепил слегка…
– Молчать! Сам все знаю. Дальше сделаем так: Боб, Керк, пойдете налево, связь держать постоянно. Как только выйдете на Жуткую Плешь, сразу вызывайте второй модуль. Без поддержки к беглым не суйтесь. Кто знает, сколько их куда умотало. Может, пополам…
– Вправо больше, - оскорбился следопыт Хорнет.
– Нас придержал вообще один. А сколько мы его обкуривали, пока не прищучили? Полдня на него потратили! Мало?! То-то… Все, кончай базар, остальные за мной! Разошлись!..
Тропинка с каждым шагом становилась все уже, а противные липкие сети паутины все гуще. Оксана с отвращением стерла с лица обрывки паучьих тенет. Можно было набросить на голову сетчатый капюшон, но девушке казалось, что в нем она непременно задохнется. И, уж конечно, испортит остатки прически. Пока что на голове сохранялась хотя бы видимость порядка, чего не сказать о макияже и тем более о мыслях. В них был полный сумбур. Леденящий ужас не отпускал, и даже страшная усталость не могла выдавить его из души. Хотелось упасть и затаиться, отдохнуть хотя бы несколько минут. Ноги уже едва передвигались, а дыхание было частым и болезненным, но Оксана продолжала идти. Не из упрямства и не от избытка силы воли. Ей было страшно, и поэтому ничто не могло ее остановить.