– А-а… вы как раз к ужину, - вяло ответствовал Рик. - Что вы так смотрите? Недовольны, что я оказался прав?
– Если вы о том, что пираты отстали, я доволен, - резко бросил землянин. - А вот ваши методы… не слишком ли высока цена этой передышки?
– Бросьте, Юджин, - махнул рукой Хант. - В джунглях все по дешевке. И жизнь, и смерть. Каждый из нас может стать жертвой этой распродажи.
– Вы редкостный мерзавец. - Добровский потеребил ремень винтовки, но не более того.
Хант в сторону оружия даже не взглянул. Напрягшийся было Виктор вновь расслабился и присел рядом с Оксаной:
– Испугалась?
– Да, прости, это было глупо. - Она заглянула Попову в глаза.
Заглянула так, как нужно для «запального эффекта», но Виктор почему-то не вспыхнул. Он дружески погладил ее по плечу и встал, чтобы снять рюкзак и амуницию. Оксана озадачилась. Неужели не заметил? Или он из редкой породы женатых однолюбов? Или у него необычный вкус? Есть же сдвинутые, которые любят уродин, например, таких, как Инга. Или он вообще… А что, накачанный молодой парень, холеный, деликатный, землянин… вполне может оказаться любителем себе подобных. Что же получается, все-таки Хант, без альтернативы?
Оксана тихонько вздохнула. Ну что ж, Хант, значит, Хант. Придется ему подыгрывать.
– В том, что случилось, нет ничьей вины. - Оксана строго взглянула на Добровского. - Ничьей, кроме пиратов.
– Бросить раненого товарища в лесу… - начал было Эужен, но девушка его перебила:
– То же, что и отпустить товарища одного в разведку! Если бы мы пошли за Рамиресом сразу, не дожидаясь, когда он позовет на помощь, он мог остаться в живых. Да и на помощь мы отправились не после призыва, а лишь когда все стихло!
– Вы обвиняете меня в трусости, сударыня?! - Глаза Добровского сузились от праведного гнева.
– Я уже сказала, во всех наших несчастьях виноваты пираты, и никто другой…
– Давайте перекусим, - вмешался Виктор. - Иначе передеремся… Инга, как у нас с ужином?
– Все готово. - Голос у Инги звучал приятно.
Даже странно - почему? Оксана думала, что эта канцелярская мышь будет пищать или, наоборот, скрипеть ближе к мужскому диапазону, а она говорила глубоким, весьма чувственным голосом - если не видеть, почти как у киношной секс-бомбы. Это, конечно, ничего не меняло, но наводило на мысли, что соперница не так проста, как прикидывается. А следовательно - опасна…
– Дальше нам лучше идти вместе, - пробурчал Добровский.
– Бесспорно, - проронил Хант, принимая из рук Инги миску с разогретым концентратом.
На вид это была густая желтоватая каша, вроде манной или пшенной, но пахла еда аппетитно. На некоторое время разговоры угасли, а когда продолжились, тон стал более миролюбивым.