Следующими бы под нож легли Тимошенко, Жуков, Павлов и Кирпонос, не говоря уже о военных более низкого ранга.
Не истекли бы мы к августу кровью настолько, что снова оказались бы неспособными пошевелить ни рукой, ни ногой?
Огромный нарыв зрел и набухал на теле страны, лихорадя ее и грозя общим заражением крови со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Гитлер, вскрыв своим штыком этот нарыв, сам того не понимая, оказал великую услугу товарищу Сталину и его режиму , продлив их существование на годы, которых у них уже фактически не было.
И долго еще из этого нарыва хлестал гной, прежде чем потекли океаны крови.
Когда же после войны, заполучив в свои руки ядерное и водородное оружие, Сталин, развязав войну в Корее, снова стал лихорадочно готовить свою 8-миллионную армию в поход, начавшийся параллельный процесс самоликвидации на этот раз уничтожил его самого, весь его карательный и рабовладельческий аппарат, а в конечном итоге и Советский Союз.
Так ошибки в третьем знаке, постепенно накапливаясь, уничтожили самого вождя и его империю.
Но вернемся в 1941 год.
Сталин, возможно, одним из первых оценил подарок Гитлера.
То, что его почти 9-миллионная армия перестала существовать, испарившись как капелька росы под лучами солнца, потрясло его, но не настолько, чтобы окончательно потерять голову.
Он быстро увидел, какие возможности ему предоставляет невероятная глупость Гитлера и его расовое безумие.
В августе Сталин сделал эпохальное заявление, смысл которого стал понятен много позже. «У нас нет военнопленных, – заявил вождь, – у нас есть изменники Родины» [85]. У него были все основания для подобного заявления. В руках у немцев к этому времени находилось 4,2 миллиона военнопленных Красной Армии, включая и собственного сына Сталина – Якова Джугашвили.
Затем Сталин отдает приказ № 220 (не путать с более поздним приказом № 227 «Ни шагу назад!»), где без всякой «новоречи», простым и понятым языком всем находящимся на фронте военнослужащим доводится до сведения, что их семьи в тылу становятся заложниками их поведения на фронте . В случае сдачи в плен семьи будут репрессированы. В лучшем случае – уморены голодом, ибо им не будут выдаваться продовольственные карточки. Сами же военнослужащие будут расстреливаться при одном подозрении в нежелании воевать. Можете себе представить, как бы себя повели эти военнослужащие, если бы к этому времени была создана Русская Национально-Освободительная армия?
Затем Сталин объявляет тотальную мобилизацию, начиная формировать так называемые дивизии «народного ополчения», бросая под немецкие танки совершенно необученные контингенты, состоящие, главным образом, из пожилых и больных людей, ранее не охваченных «Мобилизационным планом-41».