Свидетелей не было, вспомнил Нейлл, и мысль эта его тревожила. Неужели они готовы совершить несправедливость? Подумав об этом, он почувствовал себя предателем, но в душе он ощущал крепнущее уважение к человеку, которого они преследовали.
Пламя костра трепетало, и на стволах деревьев танцевали тени. Он оторвал от бревна, на котором сидел, кусок коры и подбросил его в огонь. Он ярко занялся, вспыхнув искрами и пару раз треснув. Хардин наклонился и пододвинул кофейник ближе к огню. Кесни проверил патроны в винчестере.
– Далеко до лесопилки, Хардин?
– По нашей дороге около шести миль.
– Поехали. – Шорт встал и стряхнул с одежды песок. – Хочу вернуться домой. Мои ребята строят изгородь. За ними нужно присматривать, или они тут же разбегутся по девкам.
Она затянули подпруги, загасили костер, забрались в седла и двинулись в темноту. Колонну снова возглавлял Хардин.
Нейлл ехал последним. Среди утесов было сыро и холодно, чувство было такое, будто едешь в пещере. Над головой очень ярко светили звезды. Мэри будет беспокоиться, потому что он еще никогда не возвращался домой так поздно. К тому же он не любил оставлять ее одну. Нейллу хотелось очутиться дома, съесть горячий ужин и завалиться в старую просторную постель, натянув на себя покрывало, вышитое еще бабушкой Мэри. Энтузиазм погони прошел. Обжигающее пламя костра, кофе, усталость и крепнущее уважение к Локку изменили его.
Теперь они все знали, что он не тот человек, за которого его принимали. Стремление к справедливости может заставить сделать многое, но человек с Дикого Запада всегда узнает своего, а в этом случае характер преследуемого читался очень хорошо. Когда спишь рядом с человеком на тропе, работаешь с ним и такими, как он, то скоро узнаешь их. На тропе, оставленной Четом Локком, каждый из погони видел следы близкого ему человека, который вызывал уважение. Мысль не исчезала, хотя никто не придавал ей большого значения, однако каждого беспокоило растущее сомнение, даже Шорта и Кесни – самых упрямых и злопамятных.
Они знали, как работает и живет человек, способный выстрелить в спину другому. Он оставляет свои следы на всем, к чему прикасается. Локк же делал все на совесть, было видно, что он крепко стоит на ногах, а если ему и пришлось бы умереть, он умрет лицом к врагу. Для незнающих эти заключения выглядели бы сомнительными, но человек пустыни всегда узнает себе подобного.
Лесопилка была темной и молчаливой, она огромным темным силуэтом вырисовывалась над перегороженной запрудой речушкой. Они спешились и подобрались поближе. Затем, следуя заранее разработанному плану, рассредоточились и окружили ее. Хардин, спрятавшись за стволом корабельной сосны, громко и вызывающе крикнул: