Если бы вопрос стоял только об одном ранчо, все было бы по-другому. Но они подчинили себе несколько ранчо и городок.
Гнедой шел по тропе легким галопом, огибая высокие красноватые утесы Горы Конокрада и переправившись через широкий ручей у Прицела. Перевал Санбоннет-Пасс открылся перед Тэком, как ворота в горной цепи. Слева, в рощице, виднелся небольшой глинобитный дом и кораль.
Когда он подъехал ближе, то увидел, что в корале стоят две лошади. Когда он узнал их, его глаза сузились. Пуговка и Черныш! Две любимых дядиных лошади, которых он вырастил с жеребячьего возраста. Он соскочил с коня и направился к ним, когда увидел на крыльце троих человек.
Он повернулся и его сердце застучало сильнее. Бетти Лондон не изменилась.
Ее глаза расширились, а лицо смертельно побелело.
– Тэк! – выдохнула она. – Тэк Джентри!
Она еще не кончила говорить, а уже Тэк заметил, с каким удивлением повернулись к нему двое стоящих рядом с ней мужчин.
– Да, Бетти, – сказал он тихо. – Я только что вернулся.
– Но… но… нам говорили, что ты убит!
– Не убит. – Он перевел взгляд на двух мужчин – одного широкоплечего и широкогрудого, с квадратным, смуглым лицом, другого худощавого, костистого, со звездой шерифа, очевидно Дика Олни. Первый, наверное, это Вэн Хардин.
Тэк взглянул на Олни.
– Я слышал, что мой дядя был убит. Вы расследовали его смерть?
– Да, – осторожно ответил Олни. – Он был убит в честном поединке. С оружием в руках.
– Мой дядя, – возразил Тэк, – был квакером. Он никогда в жизни не взял бы в руки оружие!
– У него была плохая реакция, – холодно сказал Олни, но когда я его нашел, он держал в руке револьвер.
– Кто его застрелил?
– Парень по имени Содерман. Но, как я уже говорил, это был честный поединок.
– Черта-с-два! – взорвался Тэк. – Я никогда не поверю, что дядя Джон был вооружен! Револьвер ему просто подложили!
– Вы слишком торопитесь с выводами, – вкрадчиво сказал Вэн Хардин. – Я сам его видел, да и свидетелей было много.
– Кто они? – требовательно спросил Джентри. – Кто видел поединок?
– Они видели револьвер в его руке. В правой руке, – сказал Хардин.
Тэк вдруг хрипло рассмеялся.
– Все ясно! Дядина правая рука не действовала с тех пор, как его тяжело ранили под Шило, где он пытался вынести с поля боя раненого солдата. Он не смог бы удержать и перышко, не говоря уж о револьвере.
Лицо Хардина потемнело, а Дик Олни кинул на него обеспокоенный взгляд.
– Лучше бы вам не будить спящих собак, – тихо сказал Хардин. – Мы не позволим всяким пришельцам поднимать скандал в мирном городке.
– Моего дядю Джона подло убили, – спокойно произнес Джентри, – я прослежу, чтобы его убийц наказали. Ранчо принадлежит мне и я намерен получить его.