– Что-то я не понял насчет крыши? – осведомился эльф, тревожась видом побелевших пальцев женщины.
– Много будешь знать – скоро состаришься, – прохрипела Джасс.
До конца стены оставалось совсем немного. Какая-то дюжина ударов сердца.
Крыша сгорела давно, а лестницы, восстановленные наспех, успели прогнить, и всякий сунувшийся в башню рисковал разбиться насмерть из-за хрупких ступенек, способных развалиться в любой миг. Последние годы проход наверх был наглухо забит досками, и никто из бандитов, даже по большой пьяни, не торопился забраться на вершину донжона, дабы, забавы ради, помочиться с высоты вниз на головы соратников. Как это сделал в последний раз Лукавый Сиги. Беднягу отыскали среди мусора и грязи со спущенными штанами и сломанной шеей. Его судьбу никому не хотелось повторять.
Беглецам пришлось перепрыгнуть с карниза на выступ башни. Темный узкий коридор, весь заросший паутиной и пылью настолько, что сквозь их слои пришлось пробиваться с помощью ножей, вел прямиком к лестнице. Джасс шла впереди, а Ярим, брезгливо морща нос, следовал за ней. К его величайшему удивлению, проникнуть внутрь башни не составило особого труда. Доски были аккуратно подпилены и даже снабжены маленькой щеколдой. Ярим догадался, что все эти изменения были сделаны давно и не руками Джасс. У нее наверняка нашелся сообщник среди бандитов. Он только подивился способности бывшей хатами находить сторонников в любом враждебном окружении. Мысленно эльф перебирал всех головорезов Могенсая в поисках таинственного доброжелателя, но окончательно запутался. После того, что произошло в Инисфаре год назад, ее появление стало для принца громом среди ясного неба. Однако, следуя за ней по непредсказуемо хлипким доскам, по одной ей известному маршруту над черной бездной, Ярим доверял ей целиком и полностью, как никому из людей, эльфов или представителей других рас.
– Осторожно сделай пять «гусиных» шажков и резко поверни направо, – прошептала Джасс. – Уже почти пришли.
Ярим выполнил все указания и уперся носом в закопченную стену.
– Согнись и проползи в дыру.
– Слушаюсь и повинуюсь, госпожа, – ядовито прошипел Яримраэн.
Джасс с удовлетворением представила перекошенное от злости красивое лицо принца. Жаль только, что увидеть это зрелище из-за кромешной темноты невозможно. Но все равно, вывести эльфа из себя – это уже весьма серьезная задача, с которой Джасс успешно справилась. Она извлекла из тайника маленький бронзовый светильник и огниво, чтобы осветить громоздкое сооружение, стоящее перед ними и накрытое большим куском промасленной ткани. Женщина осторожно стянула покрывало, обнажая странную конструкцию.