1 августа 1785 года он вышел из Бреста с двумя фрегатами – «Буссоль», которым командовал он лично, и «Астролябия». Этот корабль вел капитан Флерио де Лангль. Всего в экспедиции было 242 человека, 17 из них ученые и художники. Чтобы не оставлять короля в неведении, была разработана программа доставки вестей.
Уже в октябре с Канарских островов вернулся математик Гаспар Монж, плывший только до Тенерифе, и привез отчеты о наблюдениях Ламанона и Ламартиньера.
В феврале 1787 года в Версаль прибыла важная корреспонденция, отправленная из Монтерея (в испанской Калифорнии) и содержавшая несколько писем. В первом письме Лаперуз приносил королю Франции извинения за небольшую задержку почты. «За четырнадцать месяцев мы обогнули мыс Горн, проплыли вдоль всего американского берега до горы Сент-Эли; исследовали этот берег с большой тщательностью и 15 сентября прибыли в Монтерей. Мы устраивали стоянки на разных островах Южного моря и прошли по параллели Сандвичевых островов пятьсот лье с востока на запад. Я простоял сутки на острове Мауи и прошел новым проходом, который англичане не смогли обследовать».
В менее официальных посланиях, прибывших с той же почтой, подробности были красочнее. Когда «Астролябия» и «Буссоль» вышли из Магелланова пролива, сообщалось там, их встретило целое стадо китов, этих властелинов моря, «хором выпускавших фонтаны». Стоянка в заливе Консепсьон, в Чили, была предлогом для описания совершенно очаровательных, как уверяли корреспонденты, чилийских дам. 8 апреля подошли к острову Пасхи. Мужчины там ходили обнаженными, женщины были лишь слегка прикрыты. Удивительно, что гигантские статуи не возбудили у французов большого любопытства: «Это не идолы, а скорее могильные памятники». Никого не заинтересовало, как перевозились и возводились эти тяжелые глыбы. Отношения с туземцами сложились превосходные, главным образом благодаря тому, что Лаперуз не допускал никаких наказаний за воровство. Напротив, при отъезде французы оставили на острове коз, овец, свиней и посеяли на вулканической почве семена апельсинов, лимонов, моркови, кукурузы, капусты и хлопка. Как уже говорилось, эти добрые дела не были потом забыты.
Остров Мауи был одним из Сандвичевых островов, на котором бедный Кук не успел побывать. Следуя в точности наказам короля, Лаперуз постарался составить акт о владении этой землей. «Никогда на ней не было европейцев, но она орошена потом населяющих ее людей и служит могилой их предкам».
Сообщение заканчивается на оптимистической ноте, чтобы порадовать Людовика XVI: «До сего времени не пролито ни капли туземной крови, на «Буссоли» нет ни одного больного. Погиб только слуга на «Астролябии». К сожалению, в той же важной почте было еще одно письмо, написанное позднее и совсем не такое утешительное. «Буссоль» и «Астролябия» вошли в естественную, еще не исследованную гавань в южной части Аляски. «Представьте себе водный бассейн, – писал Лаперуз, – такой глубины, что ее нельзя измерить в середине, окруженный очень высокими крутыми горами, покрытыми снегом. Я ни разу не видел, чтобы хоть единый порыв ветерка рябил поверхность этих вод. Волновалась она только от падения огромных кусков льда, которые обрушиваясь, производят шум, разносящийся далеко по горам». В середине бухты зеленые, покрытые лесом острова. В знак гостеприимства туземцы размахивают кусками белого меха. «Мы уже считали себя самыми счастливыми из мореплавателей, но в это время нас поджидала большая беда, которой нельзя было предвидеть».