– Так говорит Иван Кириллович?
– Да, так говорит Иван Кириллович Гамаюнов. Ты должна ехать со мной.
– Раз не позвали – значит, не должна. Алексей покачал головой:
– Сегодня ты меня просто удивляешь.
– В каким смысле? В хорошем или в плохом? Вместо ответа он привлек ее к себе.
– Теперь я услышу, что ты думаешь, – напомнила Лена.
– Ну так услышь.
“Я хочу поцеловать тебя”, – прозвучало отчетливо, как будто он сказал об этом вслух. “Так целуй…” – отвечала она. Он ждал – он не слышал ее мысленного ответа.
– Так чего же ты медлишь? – спросила она вслух. Она чувствовала себя такой уверенной. Впервые она ощущала превосходство над Стеном.
Кафе было большим и неуютным. Задуманное как центр молодежного досуга, оно почти всегда пустовало. Ребята предпочитали тусоваться на лестницах, чем сидеть в этом холодном здании, похожем на помесь сборочного цеха с дешевой столовкой. Высоченные потолки и огромные окна не добавляли уюта. Здесь не было ни блеска, ни полумрака, ни атмосферы таинственности. Не было и музыки. Ничего, кроме скуки. Коктейли по весьма неумеренным ценам и пирожные, вид которых навевал воспоминания об уроках кулинарии в школе, не могли привлечь посетителей.
– Говорят, на Западе, когда девушка с парнем идет в кафе, то платит за себя сама, – сказала Лена.
Об этом им рассказывали в школе как пример ненормальных человеческих отношений в странах гниющего капитализма.
– Не волнуйся, мы еще в России, и я за тебя плачу, – засмеялся Алексей.
Они заняли столик в углу – свободных мест хватало.
– Все-таки тебе здорово повезло, Лешка. Ты уже среди избранных. А потом вообще будешь среди элиты.
– Повезло? – удивленно вскинул брови Стен. – В чем?
– То, что ты написал эти листовки и на демонстрации раскидал. Тебя преследовали, а теперь ты герой. Пока еще не для всех, конечно, но…
– О чем ты говоришь! – Он передернулся. – Ты хоть представляешь, через что мне пришлось пройти? Полгода меня обливали помоями, угрожали всеми мыслимыми и немыслимыми карами, шантажировали. Возмущенные “идейные граждане” подкараулили меня у дома и переломали шесть ребер. Меня повалили в лужу и пинали ботинками. Я пытался драться с ними, а они хохотали. Я… – Он задохнулся и махнул рукой.
Больше всего Ленке хотелось дотронуться до его руки. Но она боялась, что он неправильно истолкует ее жест.
– Но ты угадал, что все так изменится! И теперь ты в фаворе у этого своего адвоката, который большая шишка в проекте. Какое совпадение! Нет, я просто уверена – ты все знал заранее, – упрямо повторила она. – Может, тебе вещий сон приснился.