А как она отреагировала на его поступок? – спросил Джек, не веря Деспьеру.
– Перестала улыбаться.
Деспьер огляделся по сторонам и отвел Джека в угол.
– Можешь кое-что для меня сделать, Джек? – спросил Деспьер своим обычным голосом, но глаза его стали серьезными, они испытующе смотрели на Джека.
– Конечно, – ответил Джек. – Что именно?
Деспьер вытащил из внутреннего кармана длинный заклеенный конверт.
– Пусть он временно полежит у тебя. Он протянул конверт Джеку.
Джек сунул пухлый конверт к себе в карман. Что я должен с ним сделать? – спросил он.
– Просто сохрани. Я вернусь и заберу его у тебя.
– Откуда вернешься?
Завтра я уезжаю в Алжир. Утром получил телеграмму из редакции. Им требуется статья. Я проведу там шесть-семь дней. Ты ведь еще не уедешь?
– Нет.
– Газета заказала мне материал на пару тысяч слов о зверствах, которые творятся в Алжире, – пояснил Деспьер. – Я – специалист по насилию. Такой человек, как я, имеется в каждом уважающем себя современном издании. Спасибо. Ты славный парень.
– Больше ничего не хочешь мне сказать? Деспьер пожал плечами.
– Ну… – протянул он, – если я не вернусь, вскрой его.
– Послушай, Жан-Батист, – начал Джек. Деспьер рассмеялся.
– Знаю, это несерьезная война, – сказал он, – но, говорят, там стреляют настоящими пулями. И вообще, специалист по насилию должен предусмотреть все возможные потери. Да, еще. Не говори никому, что я отправляюсь в Алжир. Никому, – медленно повторил он.
– А где ты? – сказал Джек. – Если спросят.
– В Санкт-Морице. Там хороший снег. В гостях у друзей. Их адрес тебе неизвестен.
– А что со статьей о Делани?
– Я закончу ее, когда вернусь, – ответил Деспьер. – Это двадцатый век – насилие важнее искусства. Он посмотрел на часы.
– Я опаздываю, – сказал журналист.
Он похлопал Джека по плечу; на его лице появилась добрая, дружеская, мальчишеская улыбка, в ней не было ничего злого. Повернувшись, Деспьер направился сквозь подогретую алкоголем толпу гостей на свою несерьезную войну. Джек проводил взглядом невысокого покачивающегося человека в безукоризненно скроенном итальянском костюме. Он заметил, что француз ни с кем не попрощался.
Джек коснулся рукой оттопыривающегося кармана. Увесистый пакет вселял в Джека тревогу. Если я не вернусь, вскрой его.
Внезапный порыв заставил Джека броситься к двери, за Деспьером. На какую бы войну ни уезжал человек, он заслуживает того, чтобы его друг ушел с вечеринки и проводил его. Хотя бы до такси.
Но у двери путь ему преградила многочисленная компания вновь прибывших гостей, и не успел Джек протиснуться сквозь нее, как чья-то рука крепко схватила его за плечо и потянула назад.