– Правда?
– Да. Видишь ли, вот взять, например, Марка, так он никогда этого не понимал. Женщина для него – только женщина и ничего больше. А от нашей с тобой духовной близости скорее родится что-нибудь стоящее, чем от близости между нашими телами. Может, мы и не всегда ощущаем это единство, но оно существует, уверяю тебя.
Она поставила на стол чашки и налила молока.
– Марк хочет, чтобы его женщины обращались к нему «сэр» и по три раза в день козыряли ему. А он в ответ даже шляпу не приподнимет. А еще меня достает, что он слишком уж легко относится к тому, что называется личной жизнью, – несется во весь опор, а что будет с женщинами, с которыми его сводит судьба, и думать не желает.
– Чай готов.
Они сели за стол, и она стала нарезать хлеб.
– Нельзя держать женщину в герметичном футляре и открывать его, только когда свет выключен, – сказал Пит. – Женщина и в других областях может многого добиться.
– Но ведь он тебе нравится, я так понимаю?
– Нравится? Конечно, нравится.
Он нарезал на ломтики помидор и насыпал соли на тарелку.
– Он умеет слушать, – сказала Вирджиния.
– Он тупой и упертый. Вот что я тебе скажу. На днях он пытался убедить меня, будто все мои проблемы из-за того, что я недостаточно часто с тобой сплю.
– Марк?
– Да.
– А он-то откуда знает? Я имею в виду, откуда он вообще знает? Ну, про нас?
– Понятия не имею. Может, я сам когда-нибудь об этом упомянул.
– То есть ты сам сказал ему, что мы не слишком часто занимаемся любовью?
– Ну да.
– Ого.
– А что? Ты против?
– Нет.
– По-моему, стыдиться тут нечего.
– Да, конечно, может, мы просто напишем совместное заявление и пошлем ему?
– В этом нет необходимости, – сказал Пит. Он налил чаю.
– Чтобы он не беспокоился.
– Не думаю, – сказал Пит, – чтобы его вообще беспокоили наши проблемы.
– Как знать, – сказала она. – Может, он только об этом и думает, ночей не спит. Конечно, я могу сама написать ему письмо отравленными чернилами и сообщить, что наши отношения – не его собачье дело.
– Эй, – сказал Пит, – ты полегче.
– А ты считаешь, что нам без его намеков и рекомендаций не обойтись?
– Давай-ка притормози. Во-первых, ты говоришь о моем друге. Во-вторых, все, что он сказал.
ты услышала от меня вырванным из контекста, а в-третьих, давай признаемся друг другу, что в его словах может быть доля правды.
– Неужели?
– Да, – сказал Пит, – и, пожалуй, стоит подумать, не перевесит ли это зерно истины все то, что мы думаем по этому поводу. Но если в двух словах, то я не считаю эту мысль спасительной – в данном конкретном случае. Интересно, что ты об этом скажешь? В конце концов, мы можем гораздо чаще заставлять себя трахаться, но это же происходит не в вакууме. Важен конкретный контекст, в котором разворачивается интимная жизнь.