— Это полицейский, и он сейчас взорвётся. Он уже несколько дней пытается до тебя дозвониться. Хочет немедленно с тобой поговорить.
— Мне нечего ему сказать.
— Ты поговоришь с ним, или я тебя изобью. — И Пол приложил трубку к уху Артура.
Тот, услышав несколько слов, вскочил и лихорадочно принялся искать ключи от машины.
— Что происходит? — поинтересовался его друг.
— Нет времени, я должен найти ключи.
— Они хотят тебя задержать?
— Да нет! Не пори чушь, а помоги!
— Ага, тебе лучше, ты снова меня облаял.
Артур обнаружил связку ключей, извинился, сказал, что объяснять нет времени, у него нет ни секунды, и он позвонит вечером.
— Не знаю, куда ты собрался, но если в общественное место, то я горячо советую тебе переодеться и провести мочалкой по лицу.
Артур заколебался, потом бросил взгляд на своё отражение в зеркале, помчался в ванную, отвёл глаза от шкафа — некоторые вещи вызывают слишком болезненные воспоминания. Через несколько минут он был вымыт, выбрит, переодет. Даже не попрощавшись, вылетел из квартиры и кинулся по лестнице к гаражу.
Машина на полной скорости пронеслась через город и припарковалась у Мемориального госпиталя. Он не стал терять времени, запирая дверцу на ключ, и бегом направился в приёмный покой. Когда, запыхавшись, Артур вбежал туда, Пильгез уже ждал его, сидя в кресле. Инспектор встал и взял его за плечо, успокаивая.
Мать Лорэн тоже уже была в госпитале. Учитывая обстоятельства, Пильгез все ей объяснил. Ну, почти все. Миссис Клайн ждала их на пятом этаже в коридоре.
Мать Лорэн сидела на стуле у входа в палату реанимации. Увидев Артура, она встала и направилась навстречу. Она обняла его и поцеловала в щеку.
— Я вас не знаю, мы только один раз встретились, вы помните, это было на набережной… Собака узнала вас, собака! Я не знаю почему и не все понимаю, но я вам так обязана, что никогда не сумею отблагодарить.
Дальше она стала говорить спокойнее. Десять дней назад Лорэн вышла из комы — почему, никто не знает.
Однажды рано утром энцефалограмма, до того совершенно прямая, вдруг ожила. Сигнал заметила дежурная медсестра. За несколько часов палата превратилась в улей, кишащий медиками, которые сменяли один другого, чтобы высказать своё мнение или просто чтобы увидеть ту самую пациентку, вышедшую из глубокой комы.
Первые дни Лорэн оставалась без сознания. Потом постепенно начала шевелить пальцами, потом — руками и ногами. Вчера она впервые открыла глаза и огляделась вокруг, но говорить ещё была не в состоянии.
Некоторые профессора полагали, что, возможно, её придётся заново учить говорить, другие были уверены, что постепенно речь, как и всё остальное, вернётся.