Девятый император (Астахов) - страница 196

– И когда же закончится Превращение?

– С первым лучом солнца…

Темнота расступилась, и Руменика вновь увидела горницу в доме Липки, лежащего в постели Заряту, Хейдина рядом с собой, а за его спиной – встревоженную хозяйку дома. У нее было ощущение того, что ее внезапно разбудили. Однако разговор за той стороной реальности она запомнила почти слово в слово.

– Он жив? – Это было первое, что спросила Липка.

– Жив, – Руменика рассудила, что русинка спрашивает ее не о Дане, а о своем брате. – И как я поняла его слова, завтра утром он собирается проснуться.

– Завтра? – Хейдин глянул в окошко. – Уже темнеет. Хвала Оарту, ждать осталось совсем недолго. Что он еще сказал тебе?

– Что Превращение, о котором говорил Акун, почти завершено.

– Слава Богу! – всхлипнула Липка, погладила нежно лоб спящего. – Я-то уже боялась, что никогда больше не загляну в его глаза. Зарятка мой, хороший мой!

– Он говорил странные вещи, – шепнула Руменика Хейдину. – Очень странные. Честно говоря, я мало что поняла из его болтовни.

– Будем ждать пробуждения. Надеюсь, он все нам потом толком объяснит.

Руменика кивнула. А Хейдина захватила новая мысль; завтра принц Дана, тот, кого называют девятым императором девятой династии, очнется от своего таинственного сна. Что означает Превращение, о котором говорил покойный Акун? Как оно изменит мальчика? И что принесет пробуждение Даны им всем? С этим пробуждением для Хейдина неминуемо начнется новое испытание – в этом ортландец нисколько не сомневался. Призрак ди Риварда сказал ему, что он станет первым, кто будет защищать новый мир. Меч Ро-Руэда попал к нему в руки не для того, чтобы мирно ржаветь в простой деревенской избе, среди снегов и болот. И еще призрак сказал, что время покоя для него еще не наступило. Так чего же ждать от пробуждения мальчика – добра или худа?

Когда-то, много лет назад, он решил, что любовь в жизни не главное – и потерял Мело. Теперь он не повторит ошибку юности. Что бы с ним ни случилось завтра, в первую очередь он будет думать о Липке. И только во вторую – о спасении мира.


Впервые в жизни Ратиславу захотелось напиться. Душа его была переполнена злобой, ревностью, обидой, и казалось, что только две-три чаши крепкого меда смогут смыть всю эту черноту с души и заставить посмотреть на жизнь не так мрачно. Но меда не было. Ратислав знал, у кого в Чудовом Бору можно разжиться квартой-другой меда или хмельной браги, но для этого были нужны деньги, либо что-нибудь ценное, на обмен.

Оружие, подумал Ратислав. Конечно, саблю, шлем или лук он за выпивку не отдаст. Но на ножнах сабли есть фигурные медные накладки. За них, пожалуй, нальют полный кухоль.