– Эрл, они собираются их убить, – сказал Рослину молодой капитан его наемников Лейрин Рысь.
– Боюсь, что не просто убить. Они собираются сжечь этих убогих заживо, – ответил эрл, сплюнув табачную жвачку. – Я уже слышал о таких массовых сожжениях сектантов. Но больше пятисот человек за раз – это многовато.
– Эрл, я никак не возьму в толк – в чем их вина?
– Они не считают императора Шендрегона Богом и продолжают поклоняться Единому.
– И за это их надо так сурово наказывать? – Лейрин Рысь был явно расстроен. – Младенцев тоже?
– Увы, юноша. Таков закон.
– Подумать только, эрл, мы во всем этом принимаем участие!
– Я бы советовал тебе, мальчик, так громко не возмущаться и приберечь свои речи для узкого круга проверенных друзей.
– Эй, волахи! – закричали из группы Красных плащей, стоявших неподалеку. – Выставляйте оцепление!
– Слушаюсь, – без особого рвения в голосе ответил Рослин. Позы он не сменил, продолжая стоять, опершись на свой боевой топор. – Капитан, выставляйте людей в оцепление.
В кучке Красных плащей откуда поступил приказ, стояли местный пристав, два его помощника и сам ди Дарн – вся эта компания распивала шабют из большой бутылки, беседуя о разных пустяках. Пригласить Рослина промочить с ними горло они, конечно, не додумались – станут лаэданцы пить из одной баклажки с паршивым волахом! А ведь ни один из этих нарядных сморчков не выстоит против Рослина Оленерога и минуты в кулачном бою.
Эрл обозначил свое презрение тем, что шумно высморкался в сторону начальства орудующих у сарая сыщиков. Красные плащи уже загнали плачущих людей внутрь и теперь обкладывали стены сарая связками соломы и поливали их маслом. Рослин увидел своих солдат и среди них – капитана Лейрина. Лицо молодого человека было белее холста. В этом нет ничего удивительного: для юноши нежного возраста массовое сожжение диссидентов – совсем неподходящее зрелище.
Эти люди в сарае совсем не заслужили такой смерти. Какая разница, в кого и как верят люди? Лаэданцы считают волахов дикарями, но в Хэнше ни одного человека никогда бы не предали смерти за то, что он поклоняется другим богам. Вот и делай вывод, кто варвар, а кто нет…
Мысли эрла Рослина прервало многоголосое пение. Пели запертые в сарае и приговоренные к сожжению люди. Пели мощно, красиво и величественно. Рослин достаточно хорошо знал лаэданский язык, чтобы разобрать слова гимна:
Приди, Рассвет, после долгой ночи,
После Тьмы и Холода, когда в сердцах
поселяется ужас,
Приди, Свет, чтобы исчезли кошмары
и ночные страхи,
Чтобы запели птицы и распустились
цветы.