Но редко попадается яблочко совсем без червоточинки. Такой червоточинкой для Постникова стала сорокаградусная жидкость. Имел он к ней слабину. Дело даже не в том, что благодарные пациенты задаривали его бутылками дорогих виски и коньяков, ведь преподносили всем. Просто организм Евгения Ильича оказался очень слабым и благодатным для алкоголя. Со временем в ход, то есть в горло, пошло все – от дорогого коньяка до разбавленного медицинского спирта. Конечно, на таланте хирурга пристрастие Евгения Ильича долго не сказывалось никаким образом. Операции он проводил такие же успешные и такие же сложные. Только если раньше все знали, что, если заболевает какой-нибудь хирург, можно позвонить Евгению и тот с удовольствием выйдет на операцию любой сложности, подменяя коллегу, то теперь Евгению Постникову звонить абсолютно бесполезно. Он уходил в запой на все сутки, которые не дежурил, приводя себя в человеческий вид только к следующей смене. Евгений начинал пить сразу же после операции, не дожидаясь даже конца трудового дня. Постников был по натуре очень добрым и ответственным человеком. Он знал о своей пагубной страсти и больше всего на свете боялся навредить кому-нибудь из пациентов. И вот как-то раз Евгений уловил полный ужаса и жалости взгляд молоденькой медсестры, когда она заметила, как у него задрожали руки, пока она лила ему спирт на перчатки в стерилизационных целях. Постников в этот же день после успешно завершенной операции подал заявление об увольнении. На все уговоры коллег остаться он отвечал категорическим отказом:
Коллектив собрал ему деньги на дорогостоящее лечение в современной наркологической клинике. Однако принять дар Евгений Ильич отказался, так как считал свой организм настолько проспиртованным, что спасать его бесполезно и не надо нести материальные затраты на заведомо проигрышное дело.
Тогда родной институт вспомнил о своем легендарном ученике и предложил ему место патологоанатома на кафедре. Евгений с радостью согласился, так как понимал, что мертвым пациентам он уже ничем навредить не сможет. Он с удовольствием изучил новую для себя отрасль, с увлечением стал передавать знания студентам, которые любили его, чувствуя его человечность и высокий профессионализм. Одним словом, талант пропить трудно, хотя и возможно… Евгений Ильич и патологоанатомом сделался классным. Любое вскрытие проводил грамотно и всегда четко устанавливал причину смерти. К нему обращались даже из моргов и из городской судмедэкспертизы, когда не справлялись сами с возникшей проблемой, и даже звали его к себе на работу. Но Евгений оставался верен приютившей его кафедре и своим студентам. Многие ребята, мечтавшие стать хирургами, приходили к нему в анатомичку и просили передать им его мастерство, научить делать красивый аккуратный шов, так как легенды о талантливом хирурге все еще ходили среди педсостава. Постников не отказывал ни одному из них, обучая студентов шить прямо на трупах. Анатомию человека он знал в совершенстве. Одно время, воодушевленный сменой деятельности и признанием студентов, Евгений стал значительно меньше пить, защитил диссертацию, написал массу методических пособий для кафедры и рекомендаций для студентов, изготовил препараты для анатомического музея и микроскопические препараты. Но вскоре заболевание взяло над ним вверх, одержав окончательную победу. Евгений Ильич начал ссориться с уставшей от его запоев женой, что в конечном итоге привело к разводу. Правда, жить они остались в общей квартире, за неимением возможности разъехаться. Дочку свою Евгений просто обожал, но в последнее время стыдился смотреть ей в глаза, пребывая дома в пьяном состоянии. Поэтому все чаще оставался на кафедре на ночь. Пока что руководство института и на этот факт закрывало глаза, по достоинству оценивая его профессионализм.