– Не животное, а злая бестия, – громогласно заявил эльф. – Кен, забирай свою кобылу, пока она никого не искалечила.
Мерина, принадлежащего Парду, успели свести со двора. Но Ириена это обстоятельство нисколько не смущало.
– Проваливай!
– Слышь, это моя лошадь! – прикрикнул возмущенный Кенард.
Его послали подальше нехорошими словами, совершенно несправедливо оскорбив леди Эртэ, а также всю ее родню по женской линии. Рыцарь скрипнул зубами и полез в загон с целью восстановить справедливость и вернуть свое законное имущество.
– Как думаешь, отобьет? – лениво полюбопытствовал эльф.
– Не отобьет, так мы поможем, – отозвался Пард.
– Да уж! Ты поможешь. Ты бы себя со стороны видел!
– А чего со мной не так?
Оньгъе, столь решительно произведенный совсем недавно в маргарцы, осторожно потрогал свое лицо.
– Больно!
– Еще бы…
Тем временем Кен успел дать в ухо второму из ловцов и сам отхватил по плечам от хозяйского сына свежевыдранным из забора дрыном. После вечерней встречи с городскими стражниками и ночи, проведенной на гнилой соломе в ожидании возможной экзекуции, пускать в ход меч Кен не решался. А зря. Потому что, когда Альс пришел на помощь своему юному другу, то обнаженный клинок в его руке подействовал на конокрадов самым радикальным образом. Аж пятки засверкали. Ириен попросил Парда найти седла, а сам отправился на поиски мерина, прихватив с собой ветландца.
– Запомни, юноша, – излагал между делом эльф, целеустремленно двигаясь вдоль дворов и заглядывая в каждый. – Обыватель в естестве своем жаден, жесток и труслив. Жадность порождает жестокость, едва только появляется возможность поживиться за счет более слабого. Но стоит лавочнику столкнуться с маломальским отпором, как его жестокость оборачивается откровенной трусостью. Поэтому не смущайся пользоваться правом сильного. Тебе от них не требуется уважения, его не будет никогда. Лишь бы поперек дороги не стояли.
Иногда от рассуждений Альса ветландца коробило, до такой степени они шли вразрез с любыми понятиями о воинской чести. Сам эльф называл подобное явление мудреным ученым словом «здоровый цинизм». По мнению Парда, у Ириена Альса этот самый «цинизм» был ну очень уж здоровый, здоровее не бывает.
– И никогда не обольщайся относительно безобидности обывателя. Он безопасен, пока боится. Стоит тебе свалиться ему под ноги, никто и не вспомнит о твоих подвигах и благородных поступках. Разденут догола, оберут до нитки и в лучшем случае не забьют насмерть, а просто бросят в канаву помирать.
– Прямо целая теория… – проворчал Кен.
– Вот именно! – обрадовался внезапно эльф. – Сейчас мы ее и проверим на верность. Видишь сарай?